Куколка

— Советую просто отступить, Воля. Не время тебе погибать от моей руки. Ты мне еще пригодишься. Да и потенциал слишком ценен, чтобы его тратить на личную неприязнь. А сейчас, ты кивнешь, станешь смирным мальчиком, и мы продолжим разговор.

Я слабо дергаюсь, но все же опускаю подбородок, показывая, что согласен. А что мне остается? Упереться и погибнуть на месте, не узнав, что случилось с Викой?

— Пройдемся, пожалуй, — Аким ведет себя, как царь и Бог. Идет, точно павлин в сезон случки: распушил хвост и виляет задом. Учителя и внестепенники остаются с моими друзьями, отделяя нас с костлявым придурком живой стеной.

— Ты понимаешь, что у вас нет выбора? — он срывает соломинку с пожухлой травы и кладет ее в рот. Крутит зубами и довольно усмехается.

Еще как понимаю, но выбрать темную сторону — это вычеркнуть все, за что я боролся столько лет, за что умирали мнемоны и рэньюеры в Северном. За что пострадала моя мать. Да, сумасшедшая, да, припадочная, но ее наказали за сильный нетипичный дар, а я тогда… просто отрекся от самого близкого человека. Вдруг все могло быть иначе? Вдруг еще тогда можно было этот виток ужаса остановить?

Вика… Я не смогу без нее, и знаю, что заранее соглашаюсь на любые условия. Но сможет ли она со мной быть? Переступит ли через боль, очистится ли от обиды? Все эти дни разлуки она накручивала себя, вырывала из сердца чувства, выжигала их живьем. А если у нее получилось? Она — сильный маг. И то, что она просто ушла, когда увидела меня без сознания, уже намекает на «прошла любовь, завяли помидоры». Прежняя Крылова даже под моральным давлением бросалась мне на помощь, а новая темная Вика развернулась и ушла. Как ни больно, я ее понимаю. Заслужил.

— Я тут предложил Верхнему примкнуть к нам, и он сказал, что подумает. Так что…

— Аким цокает языком и грызет соломинку. — Если решение будет принято, маги станут официально все маттерами, потому что это так и есть. Любого мнемона или рэньюера обучи — получишь темного материалиста. Вот и вся соль. И канитель вокруг запретов, ограничений — все это игры взрослых дядь и теть ради власти.

— А что Трио?

Аким откашливается в кулак и тихонько проговаривает:

— Так особняк для школы предоставил именно он. Или ты не знал? — и прикрывает ладонью рот, будто наивная чукотская девочка.

— Где Вика? — спрашиваю злобно, потому что мне надоело слушать его ересь. Все и так ясно: внестепенники между собой дерибанили власть, жертвовали людьми, а теперь решили объединиться. Ради чего трудно представить, но сам факт. Мы — банальные пешки в большой игре, и это безумно злит.

— Не узнаешь, пока не вступишь к нам. Я не собираюсь повторять дважды.

— Да ты, мразь, все подстроил, — поворачиваюсь к нему лицом. Мы ушли довольно далеко, стены корпусов нависают над головой, и я его не боюсь. Да, они силен, но я и наполнен яростной силой. Не убью, так покалечу. — Отпусти Вику!

— Так я ее не держу. Захочет ли она вернуться к тебе? Или ты и спрашивать не будешь? Память «чик-чик», — показывает пальцами ножницы, — и делов — она твоя?

Откровенно рычу и хочу напасть, но замечаю движение за его спиной.

Вика появляется в тени деревьев. Волосы висят алой копной и прикрывают взгляд исподлобья, на кончиках рыжих прядей горит черное амбре. Глаза, что раньше были светло-зелеными, поглотила тьма.

— Уходи, Марк, — хрипло говорит она и прячет ладони за спиной. — Не нужно было идти за мной.

— Вика, что ты говоришь? Ты — моя жена!

— Извини, но нет, — она поднимает руку, на безымянном пальце только светлый след от незагоревшей кожи, а кольца больше нет. Только кисть теперь разукрашена черными завитушками магического тату. Никогда таких не видел, и это пугает. — Что- то подсказывает мне, что наша свадьба была фиктивной. Но я выясню. Поковыряюсь в голове и найду ответы.

— Найди там лучше свою любовь, Медди, — шепчу и осекаюсь, когда вижу ее яростный взгляд.

— Ну, ты же недалеко от Сверилова упал, можно и его кличку взять. Так ведь, бывший муженек? Ты такая же мразь, как и Игорь, с той лишь разницей, что действовал более изощренней. Даже насиловать меня не пришлось, сама ноги раздвигала, с работы ждала, пока ты окучивал очередной объект. У-хо-ди, пока цел. Свободен Вольный!

— Лети, Крылова, у тебя есть крылья, — мягко улыбаюсь.

Я не боюсь ее. Мне плевать, что она злится, что говорит гадости, я должен ей отдать память. Аким ведь мог это сделать, но жена до сих пор в неведении, даже после перехода. Значит, суггестор сдерживает нашу тайну.

— Ты теперь маг, Вика, — говорю спокойно и на ее рык приподнимаю примирительно ладони. — Если я не нужен тебе, сожги меня дотла и живи дальше. Ну, же! Не бойся. Я без тебя не хочу идти. Сделай этот выбор, Вика.

Черное пламя загорается на ее пальцах. Языки зализывают локти и перебираются на плечи. Она прекрасно собой владеет, стоит ровно, смотрит в глаза. Я ко всему готов.

— Только дай мне вернуть недостающую память, — иду к любимой ближе. — Просто подарок на прощание.

Она машет головой и опускает угрожающе хмурит брови.

— Уходи, — цедит сквозь зубы и отступает.

Я еще ближе.

— Нет, — упорствую.