Куколка

— Да? А это я, наверное, сама? — девушка протягивает кисть и заворачивает до локтя длинный рукав. На белой коже горит шрам в виде черной розы. — Когда тебя от Игоря отнимала, немного попала под огонь справедливости. Ты потом выключилась, но беседка… Ай! — она отмахивается и крутит рукой туда-сюда. — Как тату теперь, но болело жестко. Я даже сознание потеряла.

— Ты же можешь полечить себя.

— Такие шрамы остаются навсегда. Ты с меткой суггестора, дорогая. Твои удары, даже слабые, смертельны и необратимы.

Смотрю на свои руки и не верю. Смотрю на рану Дарины и тоже не верю. Я не могла такое сотворить, я ведь не злая, не подлая, не тварь.

Я не хотела.

— Знаю, — отвечает на мои мысли Дарина. — Тебе просто нужно нащупать в себе почву, встать на ноги. Хватит быть куколкой, Вика, пора переходить в новую стадию. Расправь крылья, подруга.

— Скажи, как направлять силу? Как ее обуздать? Я не понимаю… Не получается. Она, будто маленькая рыбка, выскальзывает из пальцев.

— Сердце свое успокой, мысли укроти, эмоции остуди.

— Невозможная шарада какая-то, — слабо усмехаюсь, а потом вспоминаю сон и черные двери. — Не знаешь, где подвал в особняке?

Дарина кивает и без слов идет к выходу.

Мы крадемся мимо столовой, заворачиваем через черный ход и спускаемся по узкой лестнице к распахнутой двери. Не та дверь, что мне нужна, но темнота и спуск создают ощущение дежавю. Замечаю на полу свежие следы крови, и сердце перестает биться. Дарина не врала, не врала… Да и зачем ей это?

Наши тени вытягиваются в длинные черные полоски, и впереди их неожиданно пересекает еще одна тень. Мы жмемся к стене и задерживаем дыхание.

Кто-то замирает в глубине подвала, услышав наши шаги, да так и остается стоять у стены. Как монумент.

Мы боимся двигаться и только переглядываемся, но когда за спиной оживают мужские голоса, все-таки слетаем вниз и натыкаемся на Лизу.

— Вика, Вика! — она бросается ко мне. Обнимает и целует в щеку. — Ян где-то здесь. Я сердцем чувствую.

— Как ты? — встряхиваю ее и всматриваюсь в худое лицо. Не верится, что подавление так быстро прошло. Хоть бы это не было очередной уловкой Акима. Он очень любит использовать людей в своих коварных планах, потому я опасаюсь подруги. Слишком уж неожиданно ее появление.

Лиза поднимает черные глаза на меня и тихо шепчет:

— Что-то горит в груди бесконечно, но не могу понять откуда боль. В забытие было легче, — она пожимает плечом и со знаком «тише», зовет нас глубже.

Голоса стихают, но вместо них появляются отчетливые шаги нескольких пар ног. Кто-то светит фонариком, лучи пляшут по стенам, режут углы и вот-вот выловят нас в темноте.

— Скорее, сюда! — шипит Дарина. — Прижмитесь к углу.

Глава 48. Нити памяти

В глухом вытянутом подвальном помещении душно и темно. Две фигуры крадутся мимо нас и подбираются к камерам. Замечаю десятки дверей по одну сторону, и одна из них ТА САМАЯ из сна. Непроизвольно дергаюсь, но Дарина зажимает ладонью мне рот.

— Я и так еле щит удерживаю, не шевелись… — шепчет она.

Лиза вытягивается, встает на носочки и неожиданно отпихивает веснушку назад.

— Артем! — подруга рвется в темноту, сливаясь с ней, и я не успеваю перехватить Лизу за одежду. Она замирает возле высокой крупной фигуры, что стоит в полоборота. Луч фонаря ударяет по глазам, отчего мне приходится зажмуриться.

— Вика, Лиза, вы живы? — выдыхает Вольный младший и, хватаясь за грудь, приклеивается к стене. — Немая подсказала, где искать.

— Ты болен? — Лиза подступает и неуверенно топчется возле Артема. Он тянет к ней руку и ласково гладит по щеке.

— Я виноват. Прости, милая. Прости…

— Виктория? — второй человек отделяется от темени, и я узнаю Пестова — следователя, что приходил в больницу после аварии. Шрам на шее отчетливо прорисовывается в слабом свете фонариков. — Давайте выбираться! Мы немного отвлекли главнюков, но времени мало. Вытягивайте Марка и Яна.

— Откуда вы знаете моего мужа? — хрипло выдыхаю и наблюдаю, как другие ребята разрушают магические барьеры замков и выламывают двери.

— Он работает на меня, — пожимает плечами мужчина. — Ах, да, ты же в забвении. Позже этот вопрос уладим, сначала бы живыми выбраться из поместья. Дурики же без нас помчали, не дождались. Я не успел опомниться, как мне уже сообщили, что Ян и Марк ввязались с темными в драку.

Мне кажется, что следователь темнит, а в свете того, что лицо кажется мне смутно знакомым, по другим отрывочным слайдам из памяти, я вообще не хочу ему доверять.

— Вика, — зовет Дарина. — Здесь Марк… — и поворачивает голову. Замечаю, как поджаты ее губы, и хочется завыть.

Шаги даются с трудом. С болью и ломотой в теле.

Лиза с Артемом не отлипают друг от друга. Соскучились. Слышу, как ласково шепчут друг другу теплые слова. Как я их понимаю, как рада за них.