Кукольная королева (СИ)

— Нет. Ничего, — бросил герцог. — Давай спать.

Кэйрмиль, улыбнувшись, легла рядом. Прильнула к мужу, позволив обнять себя, герцог коротко дунул на свечу, прежде чем потянуться к её губам с поцелуем — и в комнате воцарилась тишь и тьма.

***

— Значит, оборотни ещё и истинную сущность призраков видят?

— Для меня это было не меньшим сюрпризом, чем для тебя. Хотя известно, что звери видят то, чего не видно людям… значит, и мы можем. — Таша поболтала в воде босыми ногами, стараясь не поднять брызг и не замочить страниц своих «Мифов и легенд Аллиграна». Водяные лилии, дремавшие среди прозрачной глади, удивлённо качнулись на пробежавшей волне. — Не хочешь всё-таки рассказать, куда вы вчера ходили?

— Я хотел бы… — Джеми удручённо коснулся рукой воды.

Они сидели в парке Клаусхебера, на широком бортике круглого гранитного бассейна. В воде нарезали ленивые круги золотые рыбки, вокруг радовали глаз заросли шиповника. Ветер нёс водяную пыль: неподалёку рассыпал веер брызг большой фонтан с мраморными бортиками. Немного в стороне сирень бросала длинные вечерние тени на мощёные дорожки, вдалеке, у ограды, сияли золотыми цветами липы, из высокой травы здесь и там выглядывали ирисы. Крапчато-голубые, жёлтые, сиреневые, лиловые и даже чёрные — хоть оранжерею устраивай.

Сад был неухоженным, но от этого в Ташиных глазах только выигрывал. Она не любила искусственность скошенных газонов и постриженных кустов, которой щеголяли городские парки в том же Нордвуде. А такие заросшие старые сады…

Они были настоящими.

— И почему эйрдалям и оборотням дан такой великий дар, как красота? — Джеми с вороватым видом стащил яблоко из стоявшей на траве плетёной корзинки. — Людей тянет к ним, они не в силах устоять… но потом мышеловка защёлкивается, и в качестве сыра оказываются они сами.

— Это не красота, Джеми. Это просто… дар. Ещё один. Привлекать людей. Притягивать, как пламя мотыльков. — Поразмыслив, Таша всё-таки извлекла из корзинки ещё одно яблоко. — Мы же охотники, Джеми. Пение антилопы шэдвар тоже красиво, но горе тем зверькам и пичужкам, которые осмелятся подойти к ней слишком близко.

— Не надо «мы». — Он поморщился. — Ты не такая.

Таша, усмехнувшись, опустила взгляд.

«…в Школе Чернокнижия обучали колдовству и всяким древним наукам. Находилась она под землёй, потому там всегда царил мрак. Учение длилось семь лет, но одно правило всегда соблюдалось в этой школе: когда ученики покидали её, учитель, некий господин Оррак, оставлял у себя того, кто выходил последним…»

— Не понимаю, зачем нужно это разделение на волшебников и колдунов, — зевнула Таша. — Сделали бы одну Школу, и дело с концом. А то выпускники Школы в Адаманте — волшебники, Школы в Камнестольном — колдуны, но ведь разницы по сути никакой.

— Разница есть. В Адаманте, насколько я знаю, ученикам не рассказывают ни о некромантии, ни о сангвимагии. И учатся там шесть лет вместо семи, зато поступить труднее. В волшебники кого попало не берут… только тех, кто разовьет свой дар во благо людей. По мнению Мастеров Школы, конечно. — Джеми покачал головой. — А Школу в Камнестольном воздвигли раньше, и там преподают тёмные искусства.

— Это поэтому её прозвали Школой Чернокнижия?

— Ну да. И директор у них… загадочный тип. Говорят, он действительно заключает с учениками договор и забирает их души по окончании обучения. Хотя я в это не верю.

— Но твой учитель ведь закончил эту Школу, и ничего.

— Откуда ты знаешь? Ты ведь на улицу почти не выходил.

— Найдж рассказывал. И опекун наш, и учитель… они много где побывали, — кажется, Джеми смутился. — Так что ты думаешь по поводу герцога?

Таша задумчиво смотрела на воду.

— Либо у него есть друг-эйрдаль, либо он сам родился эйрдалем. Или его обратили… а это действительно возможно, обратить в эйрдаля?

— Почему нет?

— Ну, ходят ведь слухи, что укус оборотня и тебя сделает оборотнем. А между тем это такая же чепуха, как если бы укус мага делал тебя магом, и укус оборотня никак не поспособствует продлению твоей жизни. Ты либо рождаешься в Ночь Середины Зимы, пока часы двенадцать бьют, и тогда тебя… — Таша закатила глаза, — «проклинает оборотничеством Мирк», либо наследуешь дар от родителя.

— Нет, слухи про эйрдалей всё же правдивы. Просто обратить можно далеко не каждого. — Джеми утвердительно хрустнул яблоком. — Только того, кто действительно готов распрощаться со своей душой. Того, кому всё равно, какую цену придётся заплатить за жизнь. И превращение переживает от силы каждый десятый… но вот герцог, судя по всему, пережил.

Джеми присоединился к Таше не так давно: свой день в ожидании темноты он коротал в библиотеке, за чтением. Арон сразу после завтрака отправился в город по своим святым делам — а Таша, прихватив «Мифы и легенды», отправилась в пронизанный солнечным ветром сад. Облюбовав бортик бассейна, она провела там весь день в приятной книжной компании, не прервавшись даже на обед: её щедро снабдили корзинкой тех самых яблок, которые они сейчас грызли на пару с Джеми. Кроваво-алых, крепких, душистых.