Кукольная королева (СИ)

Она отвела взгляд от человека за спиной. Повернулась лицом к белому сиянию.

Она посмотрела на свет, впитывающийся в её зрачки.

А потом шагнула назад.

Всего один шаг — но почему свет тут же отдалился, так быстро, так стремительно, превращаясь в крохотную точку…

И исчезнув: вместе с голосами, оставив их в тихой, непроглядной, абсолютной тьме.

Чьи-то руки коснулись её плеч. Тёплые, надёжные. Живые. Она позволила обнять себя, прижалась к нему спиной, широко раскрытыми глазами вглядываясь во мрак.

Как вдруг услышала ещё один голос.

— О чём молить тебя, чего просить у тебя…

Ломкий, чуть дрожащий, очень далёкий мальчишеский голосок. Не бесплотная часть многоголосья, не вкрадчивый потусторонний зов.

— Посмотри мне в душу и дай ей то, что мне нужно…

Он доносился — неожиданно — снизу.

Из темноты под их ногами, обернувшейся бездной.

— Ты одна знаешь всю высоту радости, весь гнёт горя…

Они стояли на краю воздуха, над бездонной пропастью, теряющейся во тьме.

— Услышь же меня, Пресветлая, в час нужды…

…но зато появилось хоть какое-то направление, верно?

— Готова? — спросил он.

Она кивнула, без слов поняв, что нужно сделать.

И шагнула вперёд.

И полетела вниз, вниз, не то падая, не то паря. В какой-то момент поняла, что смотрит на виднеющийся впереди свет — не белый и бесстрастный, как у зеркала, а мягкий, золотистый, тёплый, словно солнечный луч. Он надвигался плавно и стремительно, замещая тьму, заполняя собой всё: вот уже совсем близко, вот сейчас они упадут в него, сейчас…

Но свет вдруг дрогнул, мигнул и уменьшился в размерах. Из всеобъемлющего став странной формы — яркий квадрат с разноцветным сиянием, размытым вокруг.

А затем Таша осознала, что уже никуда не летит, а лежит и смотрит на витражный светильник, горящий на тумбочке.

Понимание, что ей не хватает воздуха, пришло с запозданием. Одновременно с тем, как вернулась память, заставив вдохнуть так глубоко и жадно, как никогда в жизни.

Следом — услышать, как осекается на полуслове мальчишеский шёпот, и выдох, полный радостного облегчения.

Краем глаза Таша увидела, как Джеми размыкает руки, соединённые в молитвенном жесте. Поняла, что лежит на руках у Арона, а тот сидит на полу, прислонившись спиной к детской кроватке. Не пытаясь встать, повернула голову, глядя, как жизнь возвращается в серо-голубые глаза.

Наконец Арон моргнул, и опущенный взгляд его стал осмысленным.

— Ты в порядке? — хрипло спросил он.

— Да.

— Точно? Всё хорошо? Ты можешь двигаться?

— Двигаться…

Она невольно улыбнулась.

Я жива. И он рядом.

Казалось, если бы она в этот миг захотела — могла бы полететь.

Он всмотрелся в её глаза, будто искал в них что-то. Потом, прижав к себе, коснулся губами её лба.

— Почему ты шагнула назад?

Огонёк светильника мерцал в странном радужном мареве. С чего она радуется и плачет, как дура?..

Таша сморгнула, и улыбка вновь осветила её лицо.

— Потому что за таким, как ты, я пошла бы на край света.

***

Он бросил зеркальце на стол, и эхо исказило звонкие хлопки его аплодисментов.

— Браво, браво, — изрёк он. — Я почти готов прослезиться.

— Это было рискованно, хозяин, — в голосе Альдрема слышался даже не намёк на осуждение: призрак намёка. — Она ведь действительно могла умереть. Она уже умерла.

— Ну извини, извини. Висп и правда вышел экспромтом… даже меня заставил поволноваться. Но я был рядом. На самый крайний случай. — Он рассеянно указал на пустой бокал. — А висп хорошо вписался в план. Даже его в ментальной битве одолел, надо же… и это испытание определённо сблизило их побольше тех, что подкидывал я.

— Однако она всё же умерла.

— О, вот насчёт этого я как раз не волновался. Рядом с ней лучший целитель во всём Аллигране, всегда готовый вытащить её из-за грани. А потеря одной сущности — не так и страшно. Сам знаешь.

— А если бы он не успел?

— Ради неё? Не мог не успеть. Я контролировал ситуацию.

— А всё-таки? Если бы что-то случилось по дороге?

— За которой следил я?

— Если бы он ехал дольше, чем…

— Пришлось бы явиться перед его светлы очи, чтобы открыть портал в Пвилл и запихнуть его туда, только и всего.

— Порушив всю игру? И вы пошли бы на это?

— Альдрем, не глупи. В этой игре есть то, что для меня бесценно, и тебе прекрасно известно, что именно.

Слуга, вздохнув, шевельнул кистью.

К ещё не утихшим отзвукам голосов примешался звон наливающегося бокала.

— Думаете, игра выгорит? — невзначай заметил Альдрем. — Ей и шагу не дают без разрешения ступить.

— Всю её жизнь кто-то решал за неё. Ей не позволяли делать самостоятельных шагов. Она к этому привыкла и охотно принимает роль ведомой, но… но.

Он улыбнулся своим мыслям.

Он уже успел подзабыть, как это пьянит… игра. Помимо основных шагов, просчитанных и рассчитанных, костяка, так сказать, есть ещё и маленькие решения самих игрушек. Отношения между ними. И вот тут-то — азарт, непредсказуемость…

Он определённо скучал по всему этому. Просто благополучно забыл. Вернее, не считал таким уж существенным.

Хотя, быть может, всё дело в том, что это особый случай.

— Интересно, как там моя наёмная четвёрка, — произнёс он вслух. — В компании кэнов, конечно, не особо заскучаешь, но…