Кулак войны

Уснуть не получалось: слишком громко храпели соседи по лежбищу. Хотелось сидеть рядом с Куртом и болтать о том и о сем – брала верх бабская сущность, которую я в себе старательно душила. Эта же сущность нашептывала всякие глупости про подполковника, надежды какие-то вселяла. И ведь если буду так лежать, глупости приумножатся.

Пришлось опять вставать и усаживаться к костру. Отрезав колбасу, я нанизала кусок на проволоку и сунула в огонь. Подполковник вышел разведать обстановку и вскоре вернулся. Его вопрос застал меня врасплох:

– Тиана, что бы ты хотела делать дальше? Как видишь свою жизнь?

Я невольно фыркнула, развела руками, и исходящий жиром кусок колбасы шлепнулся в пыль.

– Никак. Я достигла главного и почти невозможного: добралась до Легиона. Теперь буду мстить за себя, за брата и за ребят в концлагере.

– Но делать это можно разными способами. Тебе доступно многое, подумай об этом и выбери правильный путь.

Я молчала. А Курт продолжал:

– Ты многое можешь лучше других. Не то что я. Я умею только воевать, но и в этом есть те, кто лучше меня.

И тут я фыркнула:

– Да ладно. Ты – лучший.

Он посмотрел на меня странно, и внизу живота сделалось горячо, краска прилила к лицу. Хорошо, этого не видно в неровном свете костра. Правильнее было притвориться спящей.

В пять утра он растолкал остальных – все, кроме вертолетчиков, проснулись с трудом, нехотя перекусили, проверили оружие и уставились на Курта в ожидании распоряжений.

– Дальше действуем по обстоятельствам, – сказал он. – Ронни, ты ищешь следы, у тебя это получается лучше остальных.

– Так точно, – выпалила я. – Приступать?

– Приступай.

На улице, изучая каждый метр земли возле дрезины, я думала обо всем понемногу. Об Аресе – глупо тащить его с собой, я оставила бы его где-нибудь под присмотром. Хотя нет, а вдруг освободится? Приставлять к нему надзирателя – непозволительная роскошь.

Вскоре обнаружились следы, и вели они на юго-запад. Чтобы найти беглецов, надо понять, чего они хотят. Скорее всего – убраться подальше от Стратфорда.

Или на юго-западе у них какая-то другая цель? Поскольку трудно было сказать, далеко ли ушли беглецы, я вернулась к оставленной группе, приложила палец к губам и поманила за собой:

– Я нашла следы. Ведут на юго-запад.

Курт сразу же сориентировался:

– Ты идешь впереди группы, потом возвращаешься, и мы вместе движемся дальше.

Только я собралась сказать, что поняла его и готова приступать, как неподалеку, в той стороне, куда вели следы, грохнул выстрел.

– Туда, быстро! – велел подполковник, и мы цепью побежали на звук, оставив связанного Ареса здесь.

Марк Косински

– Сигнал все еще глушат, – сообщил Сахиб на ходу. Он неплохо держался, но выглядел бледным и слабым.

– Бобби не выключал глушилку, – сухо сказал Вальцев, идущий позади Марка и Терри. – Он, мать его за ногу, добрался до Двойки, убил существо, которое реально могло стать родоначальником нового человечества, и оставил глушилку включенной! Потому что ему было не нужно, чтобы кто-то раньше него добрался до Терри.

– Я не Терри, – сказала девушка без интонации.

– О, сегодня просто день замечательных историй! – взорвался Вальцев. – Кто же ты, милое дитя?

– Остынь, – попросил Марк. – К ней вернулась память. Ее зовут Анна. Анна Уоррен.

Все вытаращились на Терри-Анну, а потом Гарри, смачно выругавшись, воскликнул:

– Я все-таки стану генералом!

– Не доживешь, – отметил Сахиб, его услышанное скорее расстроило. – Я бы предпочел голыми руками снаряжать ядерную бомбу, чем таскаться с вами – уж простите, мисс Уоррен, – по этим местам без возможности связаться с нашими.

На этом разговор иссяк – Марк ожидал более бурной дискуссии, но оказалось, что каждому было о чем подумать, а не сказать. Интересно, какие соображения по этому поводу у Вальцева? Спрашивать его Марк не стал – захочет, сам поделится.

Тучи закрыли луну, и воцарилась темнота. Включать фонарик не стали, чтобы не привлекать внимание вероятного противника. Почти на ощупь перелезли через ограду – Сахиба пришлось почти переносить, он, хотя и не жаловался, когда шел, был все же не в лучшей форме.

Вдалеке в небо взмыла стая ворон. С возмущенными криками птицы пронеслись над головой. Ночью почти слепые, они не видели, куда можно сесть.

– Тихо! – шикнул Марк, отпустил руку Терри, и все замерли.

Девушка втянула голову в плечи и обхватила себя руками, будто она мерзла.

– Кто-то напугал птиц, – продолжил он. – Не исключено, что кто-то идет на выстрелы. Надо скорее убираться!

Но «скорее» получалось с трудом: во-первых, приходилось идти по некогда обитаемому поселку, где под ногами валялась куча мусора, в асфальте, что между коттеджами, образовались трещины и выбоины, где можно сломать ногу. И еще не стоило забывать о таком явлении, как открытый канализационный люк. Если упадешь туда – точно поломаешься и команду задержишь.

– Так, – проговорил Марк, останавливаясь посреди дороги. – Становитесь четко позади меня. Движемся цепью, шаг в шаг. И дружно молимся, чтобы преследователи не умели читать следы.