Культ праха

– Если я отправлюсь в том направлении, которое предлагаете вы, и этот путь, так уж сложилось, мне не кажется верным, значит, я пойду туда, куда не желаю идти и не найду то, что мне нужно. Мне нужно то же, что и вам. Из этого следует, что из-за меня мы будем блуждать вечно и сможем отыскать Сирлебингов только лишь благодаря чуду, на которое лично я больше не могу полагаться. Я готов вести нас всех туда, куда желаю, и только так мы дойдём туда, куда нам нужно. Вы же предлагаете идти в том направлении, с которым мы попросту свыклись.

– Как можешь ты, братец, так твёрдо стоять на своём, вступая в глупый спор со мной? – спросил его Гальягуд, – Во все времена, мы находили верные дороги, направляясь к северо-западу. В конце концов, мы с Вуррном желаем двигаться к северо-западу, ведь так, Вуррн?!

– Истинно! – ответил верный и покорный Вуррн, – Не хочу идти твоей дорогой, Силгур! Не хочу идти за тобой! Не хочу идти вместе с тобой!

Дерзкие высказывания Вуррна в очередной раз доказали Силгуру, что он никогда не ошибался в брате. Руди, который оказался свидетелем их конфликта, был убеждён – сказанное Вуррном больно ранило Силгура, однако он снова ошибался. Силгур испытал облегчение, ведь он и сам не хотел идти вместе с Вуррном, и уж тем более идти за ним – вечным рабом Гальягуда, забывшим о том, что он не раб, а брат и такое же дитя Великого Духа Альель.

– Каждый из нас пойдёт в избранном направлении. Я отправлюсь на северо-восток, а вы идите, куда призовёт вас ваше желание. Поглядим, кто из нас окажется прав.

Тогда, в мелочном споре погибло самое ценное, что было у странников – их нерушимое братство. За Гальягудом пошёл только Вуррн. Руди избрал путь Силгура, ведь только для Силгура его существование хоть что-нибудь значило. Рарон так же примкнул к ним, между уверенностью Силгура и гордыней Гальягуда избрав первое. Уллиграссор не хотел следовать ни за кем, но и у него самого не было желания вообще куда-то двигаться. Присоединиться к Гальягуду и Вуррну – значило вклиниться в их прочный союз, тем самым нажить себе неприятеля в лице Вуррна без возможности заручиться поддержкой беспомощного лидера, которым оказался Гальягуд. Не думая слишком долго, Уллиграссор пошёл за Силгуром, и был уверен, что не ошибся в выборе.

Ставшие чужими друг для друга, они сухо простились и расстались, оставив на месте массовой гибели Маргалонов и Визгов уничтоженную ими же добрую память о братстве. Они шли к одному горизонту, но избрали противоположные направления, их объединяло общее стремление найти Сирлебингов, но они не могли больше оставаться вместе. Без доли сомнений и малейшего сожаления, они отреклись от общности, когда-то сформированной Великим Духом.

– Мне кажется, избранный мною путь короток, – призналась Аврора за год до своей гибели, – Я ничего не успею.

Руди не хотел ей отвечать. Все его мысли пребывали в моменте их конфликта с отцом. Впервые тот упрекал Руди в беспечности и угрожал оставить сына без своей поддержки. Отец дал ему богатый дом, материальную поддержку, способную удовлетворить любой его запрос, защиту его личного пространства, прав и интересов, но самое главное – он освободил сына от тягостной обязанности быть добытчиком. Воображая себя мудрым наставником, он создавал идеального в его понимании сына, прикладывая все усилия для того, чтобы Руди мог изучать, интересоваться, оценивать, выбирать, отказываться, просить, требовать, манипулировать, обманывать, хитрить, изворачиваться, провоцировать, стравливать посторонних людей друг с другом, избегать неприятностей, и держать защиту, прибегая к сложному слогу, пронизанному редкой на то время манерой искусно оскорблять. Взамен он ожидал, что все навыки сына будут направлены в сферу его интересов, чего ему отчасти удалось достичь. Увлекаясь процессом чеканки достойного преемника, отец забыл или беспечно не счёл важным объяснить сыну, что все личные качества сами по себе ничтожны, если человек не способен действовать. Руди не мог действовать и был серьёзно ограничен в понимании того, что он из себя представлял на самом деле.

Как бы далеко они не заходили и как высоко не взбирались – отрезвляющие времена настигли их. Отец был разочарован в Руди, который больше не был достоин его гордости, как только у него родился и подрос новый сын от новой супруги, а Руди, переняв у отца циничную эстафету, разочаровался в Авроре потому, что так ему было удобно. Он продолжал с ней отношения только лишь потому, что не хотел идти в новое. С другой стороны, его не устраивало то, что он имел. Аврора требовала многого, а Руди не привык ради кого-то стараться. Аврора нуждалась в основательной поддержке, а он давал ей ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы она от него отстала. Обычно, это ограничивалось парой-тройкой заумных, ничего для него не стоивших, предложений.

– Сейчас я могу остановиться, изменить решение, взять другой курс, – говорила она, ожидая его мнения, к которому хотела прислушаться, – пусть даже новое направление для меня совершенно неизвестно.