Культурная практика приказа

Единоначалие как принцип – это не власть одного начальника, потому извращением является самодурство и самовластие начальника. В качестве принципа единоначалие охватывает всю систему целостно, предполагает сквозное подчинение в пирамиде приказа, мотивированное единством общих задач и цели, общей направленностью деятельности, общим понятием блага, и, конечно, взаимным признанием и уважением всех составных частей как значимых. Единоначалие – всеохватный принцип в отличие от централизации политической власти (которая может быть представлена как шар с центром18), он пронизывает все взаимоотношения всех элементов, равнозначимых в своем вкладе в общее дело. И он предполагает взаимозаменяемость, исключающую какую бы то ни было монополизацию власти. К сожалению, аффективная сторона власти, движущая человека всегда к накоплению и удержанию полномочий, часто препятствует идеальному воплощению принципа единоначалия как приоритета единого общего начала перед лицом разных элементов системы. И потому возникают случаи не только непонимания этого принципа, но и злоупотребления должностными полномочиями. Единоначалие – это единство управляющего начала, но не центра как доминирующей высоты, а самого духа общности и единства, братства, в котором все равны перед лицом смерти; это приоритет органической целостности, живущей ради общего блага, общего дела. Поэтому так важно различать лидера и командира. Лидер определяет саму систему, учреждает и формирует ее. И лидер является образующим, удерживающим систему элементом, без него система приобретет другие свойства. Например, в западной модели университета, избранный на должность профессор сам называет свою кафедру, она титульная, временно так названа, в связи с приоритетом его научных интересов.

Следует различать суверенность и автономность, как это уже сделано Гегелем19. Автономность рассматривается как относительная изолированность членов системы от целого системы. Тогда как суверенность допускает внесистемность решений, инородность системной логике. Суверенность не изолирует, но исключает. Суверенное решение при этом опирается на систему, единосуща ей, использует ее. Диктатура и своеволие являются болезнью суверенности в системе единоначалия: неуважение и игнорирование системы ради своего господства, подчинение себе целостности системы, злоупотребление общим в частных интересах. (Если продолжить гегелевскую органическую метафору, то можно говорить о злокачественной опухоли себялюбивой суверенности).

Томас Гоббс указывает в качестве одной из трех принципиальных причин войны всех против всех (наряду с недоверием и соперничеством) – жажду славы [5]. Из тщеславия, кичливости, чванства, горделивости и жажды почестей люди предают себя, свою душу и свою мечту. Актуальная на сегодняшний день проблема звучит как борьба за лидерство, что напрямую связано с этой принципиальной причиной войны по Гоббсу. В мире, отстаивающем свободу слова и неприкосновенность частной жизни, любая произвольная «сборка» субъекта и конструирование собственной идентичности – это дело свободы выбора личности. В этом состоит исходная посылка западного стиля мышления, в нем не может быть доминирующей идеи. Тем не менее, необходимо признание всеобщего рамочного соглашения, формирующего общественное согласие (на основе, например, международного права и международных институтов), что уже создает условие для ассоциированного единства добрых воль, которое, согласно Канту, позволяет мирное сосуществование. Установление и учреждение общих универсальных законов и принципов – длительный процесс, требующий взаимной доброй воли, тогда как борьба за частное, локальное или региональное понимание справедливости, правды, чести – не будет продуктивной в глобальном разнородном мире.

Условием суверенного решения является духовная свобода личности вместе с соблюдением универсальных норм20. Поэтому воспитание военноначальника как человека, живущего в современном комплексном мире, – это, прежде всего, воспитание ответственной личности, способной к свободному моральному выбору, что не отменяет одновременно необходимости дисциплинарного воспитания, основанного на чувстве долга, состоящего, по словам Солона, в необходимости «сражаться за закон, как за стены города».

Суверенность в ситуации постправды

Суверенное решение командира немыслимо вне оценок его справедливости, оправданности. Но эти понятия сегодня оказываются под вопросом. Как возможно суверенное решение в ситуации утраты четких ориентиров и стабильных линий разграничения.