Культуры городов

В культурных стратегиях редевелопмента сложным образом преломляются темы изменений и устремлений. Общей для всех составляющей является стремление создать «культурное» пространство, в котором туризм сочетался бы с потреблением и стилем жизни. Редевелоперы с удовольствием используют места архаичного быта и трудовой деятельности, но стараются укоренить их в еще более глубоком прошлом. Они встраивают подобные места в образ местной идентичности, сглаживая спорные моменты биографии этих мест. Вне зависимости от кровавого прошлого или современных социальных проблем, такие места приобретают «счастливый облик». Кроме того, культурные стратегии становятся приемлемым для всех средством проведения изменений, они объединяют группы с весьма разными интересами.

Однако меня беспокоит несколько ключевых вопросов. Что есть культурная стратегия – соломинка для утопающего или средство повышения уровня жизни? Как выбрать из культурных стратегий наиболее приемлемую для конкретного места и времени? Будь то портовые доки Лондона или Ливерпуля, превращенные в выставочные пространства, фермерские рынки в общественных пространствах Нью-Йорка, бистро, отвоевывающие куски лобби в стиле ар-деко у пенсионерских пансионатов в Майами-Бич, или речная набережная в Сан-Антонио – все культурные стратегии нещадно манипулируют образом места. Если проект удался, он демонстрирует способность частного сектора четко следовать «логике рынка». Если нет – проект становится очередным подтверждением несостоятельности общественных институтов в вопросах планирования.

Примеры таких городов, как Флинт и Камден, показывают, что есть места, где можно потратить большие деньги на строительство зданий, но туристы все равно не придут и культурные стратегии не заработают. Подавляющее большинство населения в Камдене – латиноамериканцы и чернокожие; во Флинте также значительный процент этнических меньшинств. Чем же отличается Норт-Адамс, если оставить за скобками преимущественно белокожее население?

Печальная история Беркширов

В 1986 году Томас Р. Кренс, в то время молодой и амбициозный директор Художественного музея Уильямс-колледжа в Уильямстауне, штат Массачусетс, представил встреченный с практически единодушным одобрением план строительства крупнейшего в мире музея современного искусства, чья коллекция, посвященная главным образом крупномасштабным работам 1960—1970-х годов, будет размещена в комплексе из 28 заброшенных промышленных зданий постройки XIX и XX веков, расположенных в близлежащем Норт-Адамсе. Массачусетский музей современного искусства (ММСИ) должен был оказать помощь Норт-Адамсу по нескольким направлениям. Во-первых, принять с баланса местного правительства неликвидную недвижимость и провести реконструкцию. Затем нужно было привлечь туристов в маленький, лишившийся промышленности уголок Беркширов, которого не коснулись предыдущие волны туристического интереса. Помимо 644 рабочих мест в самом музейном комплексе ММСИ, его появление, в теории, должно было привести к созданию рабочих мест в гостиницах, ресторанах и магазинах, ориентированных на туризм (Massachusetts Museum of Contemporary Art 1989a, sec. 2, p. 9).

Даже когда в 1988 году Кренс переехал в Нью-Йорк и стал директором Музея Гуггенхайма, он продолжил разрабатывать проект ММСИ, а возглавляемый им музей стал его управляющим партнером (однако впоследствии музей отказался от этого статуса). В рамках таких тесных взаимоотношений крупные произведения искусства, принадлежащие Музею Гуггенхайма, могли бы храниться и выставляться в Норт-Адамсе, который в таком случае выполнял бы роль крупнейшего северного филиала музея (см.: карту). Все это согласовывалось с общей концепцией Музея Гуггенхайма, который под руководством Кренса создал целую сеть музеев c новыми площадками в Италии, Испании, Австрии и Центральном Манхэттене, а также планировал создать еще одну – в Норт-Адамсе.

Илл. 11. Расположение ММСИ по отношению к Нью-Йорку и Бостону. Источник: Массачусетский музей современного искусства 1989а