Кунигас. Маслав

— Вы ведь в милости у короля? — сказала она. — Почему бы не попросить его быть у вас сватом? Спытек боится его, потому что у него есть что-то на совести против него. Если король его попросит, он не откажет.

Услышав это, Вшебор бросился в ноги Спытковой и, прежде чем она успела что-нибудь прибавить, бегом пустился по лестнице вниз.

Он и раньше был в приятельских отношениях со старым Грегором, который знал его как верного слугу короля. Не теряя ни минуты, Вшебор побежал прямо к нему. Грегор осматривал и чистил дорожное платье короля и был очень удивлен посещением Доливы в такое позднее время…

— Мне надо видеть нашего милостивого государя, — заговорил Вшебор.

— Теперь поздняя ночь, а завтра мы идем в поход, теперь не время… — сказал старик, покачав головой.

— Я должен видеть его сегодня! — отозвался Долива. — Смилуйтесь надо мной. Я не задержу его, только брошусь к его ногам и скажу два слова…

Ни слова не отвечая, Грегор сделал ему знак, чтобы подождал, а сам вошел в горницу. Немного спустя двери открылись, и верный привратник пригласил Вшебора войти.

Король был один; он стоял около догорающего очага и повернулся от него лицом к входящему.

Долива, который никогда не умел ни сдержаться, ни промолчать, ни выждать, тотчас же упал к его ногам и, обнажив свою рану, вскричал:

— Милостивый государь, я сражался за тебя и буду сражаться до смерти, но будь же моим благодетелем и окажи мне милость.

Король знаком заставил его подняться с колен.

— Говори, что ты хочешь от меня! — ласково сказал он.

Вшебор встал, но долго не мог начать говорить от душившего его волнения.

— Стыдно мне в такую минуту просить о милости, — сказал он наконец, — и особенно тебя, милостивый государь, у которого совсем другое на уме; но прости моей молодости. — И он снова склонился перед королем.

— Говори, о чем просишь? — повторил Казимир.

— Ах! — вполголоса сказал Вшебор. — Хочу просить тебя быть моим сватом.

Казимир отшатнулся с краской на лице. Видно было, что он ожидал совсем иной просьбы.

— Не время нам думать о свадьбе, — печально сказал он, — и нескоро найдется место, где можно будет ее отпраздновать.

— И я тоже не думаю еще о свадьбе, я хочу только получить согласие отца и матери, — настойчиво повторил Вшебор, целуя руку короля. — Хочу посвататься к дочери Спытека — влюбился до смерти в эту девушку!

Король слушал его, опустив глаза, с румянцем почти девичьего стыда.

— Нас только два брата, — горячо говорил Вшебор, — родителей у нас нет, будь нашим опекуном и отцом. Спытек чувствует, что у него есть вина против вашей милости и был бы рад получить прощение; стоит вам только слово сказать, и он отдаст мне дочку.

И снова он склонился к коленям короля, а тот ласково отстранил его от себя.

— Охотно сделаю это, когда мы вернемся с войны, — сказал он, — теперь не время для сватовства.

— А потом тоже будет не время, потому что ее высватает кто-нибудь другой, — прервал его Вшебор — Король мой и государь, сегодня или завтра — иначе нельзя.

Казимир стоял в нерешимости, не зная, как ему поступить, когда вошел Трепка за приказаниями на завтрашний день. Король с облегченным сердцем обратился к нему.

— Мой старый друг, — сказал он, — замените меня и от моего имени замолвите слово за моего верного слугу, которому я был бы рад отплатить за его преданность мне.

Трепка не понял сразу, в чем дело, и с изумлением переводил взгляд с короля на юношу, но тут Вшебор коротко объяснил ему свою просьбу.

Старик слегка нахмурился.

— Эх вы, молодые! — сказал он. — Храбро сражаетесь, но в голове у вас не все в порядке… Теперь, когда надо спасать страну, вы думаете о девчонках…

— А если ее возьмет кто другой, а я жить без нее не смогу! — возразил Вшебор.

Старик пожал плечами.

— Кто же может взять у тебя это сокровище? — спросил он.

— Томко Белина увивается около нее. Он останется здесь с родителями, а меня не будет!

— Томко? Он идет с нами, — возразил Трепка. — Вы видите, что он ради девчонки не забывает службы королю и нашему делу.

Вшебор несколько смутился.

— А я все-таки прошу, — прибавил он упрямо, — хоть бы он и шел с нами, я хочу иметь согласие родителей и тогда охотно пойду на войну.

Казимир стоял молча. Трепка взглянул на него.

— Согласны ли вы на это, милостивый государь? — спросил юноша.

— Сделайте это для него, чтобы у него было спокойно на сердце, — печально отозвался король. — Не откладывайте…

Вшебор схватил старика за руку.

— Государь и отец мой…

Трепка рассмеялся добродушно и, видя его волнение, низко поклонился королю и вышел вместе с Вшебором.

— Что же это? — буркнул он в дверях. — Какой я сват, когда у нас даже полотенец нет с собой.

Они направились во второй двор.

Старый Спытек занимал по-прежнему то место, которое он сам себе выбрал среди больных и калек. Только ложе его было лучше убрано и окружено сосновыми ветками. Он уже лежал, но не спал еще, у ног его стоял на коленях верный Собек. Остальные раненые или спали уже, или пошли в лагерь попрощаться с уходившими утром товарищами.

Заметив подходившего к нему Трепку, который ухаживал за ним во время болезни, Спытек приподнялся на локте.