Купание голышом

— Видишь, все получилось, — сказал Ред Хаммернат.

Не считая того, что Тул по-прежнему не рвался убивать Перроне, даже несмотря на то, что парень стрелял в него и бросил умирать в Стилтсвиле. Наистраннейшее ощущение. Весь день Тул думал, как бы выкрутиться, поскольку Ред собирался поехать вместе с ним, дабы убедиться, что все прошло как надо.

— Мне жутко нравится эта девушка, Фэйт Хилл, — разглагольствовал Ред. — И знаешь, кто еще? Шэнайа Твен.

— Да, мне тож.

— Я читал, что она, возможно, в родстве с писателем Твеном. Ну, который написал знаменитую книжку про Гекльберри.

— Чё, правда?

— О том, как маленький белый умник и здоровенный ниггер плыли вместе на плоту по какой-то реке.

— Ясно. — Тул решил, что Ред Хаммернат напился.

— Понимаешь, Шэнайа — она, типа, прапрапрапра-внучатая племянница Марка Твена. По крайней мере, так в статье было написано.

— Мож, ей следующий клип на плоту снять, — подыграл ему Тул. — И всю группу туда же.

— Сынок, эта девушка может снять клип в грузовике, и все решат, что он снят в Тадж-Махале. — Ред обернулся и посмотрел на заднее сиденье «хаммера». — Смотри-ка, наш дружок наконец притих.

Они связали биолога по рукам и ногам, отвезли обратно в Лабелль и уложили в авторефрижератор довеском к семнадцати сотням фунтов свежесобранной капусты и сельдерея. Тул отправился домой, надеть чистый комбинезон и полить газон с дорожными крестами, а Ред Хаммернат провел день, развлекая парочку сенаторов штата, которые приехали с многообещающим планом уничтожения Североамериканского соглашения о свободной торговле и томатных фермеров Мексики.

Позже, когда все уехали, Тул и Ред вернулись забрать Чаза Перроне, дрожащего, с посиневшими губами, из холодного грузовика. Потом, использовав наисовременнейшую технологию упаковки овощей, они завернули его в целлофан с ног до головы. Ожидалось, что он умрет от удушья еще до того, как они доберутся до Национального заповедника Локсахатчи. Там, на подходящем расстоянии от «Ферм Хаммерната», Ред собирался избавиться от тела.

— Думаю, надо мне найти другого так называемого ученого, который любит деньги больше, чем меч-траву и треску, — говорил Ред. — А не то Дядя Сэм заставит меня построить какой-нибудь фильтрационный пруд. Миллионы долларов, не считая адвокатов и политиков, которым придется башлять. И они еще удивляются, что американский фермер — вымирающий вид!

Глядя на полированные ногти и отбеленные зубы Реда, Тул гадал, когда тот в последний раз касался лопаты или мотыги. Все знали, что покойный папочка Реда выкачал из Арканзаса весь природный газ, а Ред воспользовался наследством, чтобы скупить все пашни южных штатов.

— Смотри, пикап, — сказал Ред.

Тул затормозил рядом с пыльным «доджем». Его час назад оставил на дамбе один из доверенных бригадиров Реда, чтобы Реду и Тулу было на чем выбраться из Локсахатчи. Они собирались бросить «хаммер» на берегу канала, налепив на приборную панель прощальную записку Чаза Перроне. Ред сказал, что записка — подарок судьбы, хотя он что-то в толк не возьмет, как понимать фразу о лебедином прикиде.

Они вытащили пленника из «хаммера» и с изумлением обнаружили, что Чаз еще жив. С упорством суслика-психопата он прогрыз в морщинистой упаковке рваную дыру, через которую мог дышать. При этом раздавались такие звуки, словно кто-то сосал черную патоку через водосточную трубу.

— Проклятье, — сказал Ред. Он схватил «ремингтон» двенадцатого калибра с заднего сиденья и приказал Тулу распаковать сукина сына.

— Уверен?

— Еще как.

Тул карманным ножом вскрыл пластиковый кокон. Чаз уселся на корточки, одежда мокрая, лицо красное.

— Спасибо, — прохрипел он.

— За что? — поинтересовался Ред Хаммернат. — Мы все еще собираемся надрать твою вороватую задницу.

— Ред, я так сожалею насчет денег.

— Ничуть не сомневаюсь.

— Я сделаю все, что ты захочешь. Только скажи.

Доктор сидел съежившись, с ввалившимися глазами — жалкое воплощение вины. Тул не испытывал к нему симпатии, но и не хотел смотреть, как мозги дока разлетятся, словно овсянка.

— Ты это с самого начала задумал, так ведь? — спросил Ред. — Не было никакого шантажа, только ты и твои жадные идиотские дружки.

— Это неправда! — запротестовал Чаз.

— Я так и знал, что ты убил жену. По времени все сходилось, — продолжал Ред. — Омерзительно то, что ты записал это на видео. Только чтобы выдавить из меня наличные? Сынок, ты злобный маленький ублюдок.

— Послушай, Ред. Я не убил Джои. Она жива! — Ред глянул на Тула, и тот невыразительно пожал плечами.

— Ну, если это правда, то она тоже в доле.

— Именно! — воскликнул Чаз. — Это она стоит за шантажом.

— Твоя покойная жена.

— Да! Я узнал это ночью.

Ред кивнул:

— Что ж, сынок, ты только что ответил на мой следующий вопрос.

— Какой вопрос?

— Как низко ты можешь пасть.

— Ред, я говорю чистую правду.

— Давай выслушаем мнение мистера О'Тула.

Тул смотрел на закат и думал о жгучей пульсирующей опухоли под мышкой.

— Дай ружье, — сказал он.

Ред с облегчением осклабился:

— Умница.

Вдалеке хрюкнул самец аллигатора. Тул взял «ремингтон» и зарядил патронник. Затем велел Чазу Перроне встать и повернуться задом.