Купание голышом

Позже, вернувшись на остров, они все на «Китобое» отправились на рыбалку. Странахэн выудил несколько приличных желтохвостов и поджарил их по-кубински на ужин. После ужина Корбетт закурил сигару, а Джои продемонстрировала шелковую юбку от Майкла Корса, которую купила в «Галерее». Мик откупорил бутылку австралийского каберне. Втроем они сидели на дамбе и смотрели, как садится солнце, а Сель водрузил свою черную морду Джои на колени.

— Что мне сказать про тебя в четверг? — спросил Корбетт. Он составлял речь для поминальной службы.

— Можешь сказать, что я была доброй и любящей сестрой, — предложила Джои.

— Да ну, для нас слабовато.

— Скажи, что она была настоящей тигрицей, — высказался Странахэн. — Что она никогда не сдавалась.

Корбетт просиял:

— Мне нравится.

— Скажи, что она была полна жизни и у нее было большое сердце.

— Не большое, а глупое, — поправила его Джои.

— Неправда. — Мик коснулся ее руки.

— Я скажу, что ты была идеалисткой, — решил Корбетт.

Джои нахмурилась:

— Это синоним «наивной».

— Да, и не забудь сказать, что у нее были шикарные ноги, — напомнил Странахэн.

— Что ж, почему бы и нет? — фыркнул Корбетт.

Джои закрыла уши руками:

— А ну, прекратите немедленно.

Времени не хватило, и Корбетт не смог найти хор, поэтому пришлось удовольствоваться гитарным трио.

— Они исполняют фолк-мессу в католической церкви Лайтхаус-Пойнт. Священник говорит, они вполне пристойны.

— Что, если Чаз не придет? — спросила Джои.

Корбетт задрал свой рыжеватый подбородок и выпустил кольцо дыма:

— О, он придет. Он знает, как плохо это будет выглядеть, если он не явится.

Странахэн согласился:

— Сейчас он до смерти боится сделать неверный шаг. Ему теперь осталось только до упора играть безутешного вдовца.

— Господи, как бы я хотела посмотреть, — протянула Джои.

Странахэн уставился на нее:

— Даже и думать забудь. Ты обещала.

— Но я могу так загримироваться, что он ни за что меня не узнает.

— Джои, это же не «Шоу Люси»[61], — сказал ее брат. — Парень пытался тебя убить.

Некоторое время она молчала, потягивая вино и поглаживая лоснящуюся шею Селя. Солнце скрылось за горизонтом, и небо над заливом Бискейн меняло окрас с золотого на розовый, с розового — на пурпурный. Джои думала, что ее муж наденет на службу. Где сядет. Что может сказать ее друзьям. Заметит ли Розу на передней скамье. «Разумеется, он заметит Розу».

— Да, это был первоклассный закат, — признал Корбетт и щелчком выбросил сигару в воду. Шипение разбудило добермана. Корбетт свистнул, и собака поднялась на ноги.

Странахэн тоже встал.

— Давайте-ка еще раз посмотрим видео.

Корбетт отметил, что вышло на удивление хорошо, учитывая, что снимали с одного дубля.

— У вас обоих есть будущее на телевидении.

— Слушайте, я тут подумала. — Джои встала и разгладила юбку. — А вдруг Чаз собирается что-нибудь сказать на службе? Вдруг этот придурок считает, что должен встать и толкнуть речь?

— Уверен, он как раз ее готовит, — подтвердил Корбетт. — Я уже оставил ему сообщение на автоответчике. Сказал, что у него будет пять минут, чтобы поведать всем с амвона, какой святой женщиной ты была. Велел ему хорошенько постараться.

* * *

Капитан Галло указал на банки на столе Карла Ролваага:

— Это самые плохие анализы мочи, какие я только видел за свою жизнь.

Из уважения к его чину Ролвааг изобразил смешок:

— Это просто вода.

— И где она побывала? В кишках усопшего буйвола?

— Вода из Эверглейдс. — Детектив собирался спрятать банки в столе, дабы избежать как раз такого разговора. Обычно Галло обедал существенно дольше, но, видимо, сегодня дежурная девка его продинамила.

Капитан с отвращением таращился на мутное содержимое банок:

— Боже, там внутри всякие жуки плавают и какое-то дерьмо.

— Точняк, — подтвердил Ролвааг.

— Могу я спросить, какого черта оно тут делает?

В отличие от большинства детективов, Ролвааг не любил врать капитану Галло в лицо, даже когда это было в высшей степени разумно. Но на сей раз он попытался.

— Это для моих змей. В водопроводной воде слишком много химикалий, — объяснил Ролвааг. — Всякие там фториды и хлор не слишком полезны для их здоровья.

— А это дерьмо полезно? — недоверчиво спросил Галло. — Без обид, но ты рехнулся. Ты знаешь хоть кого-нибудь, чьим питомцам нужна болотная вода и живые крысы?

Детектив пожал плечами. Если рассказать Галло правду, это ничего не решит. Он посмеется над вылазкой Ролваага в поле — мол, пустая трата времени, каковой она безусловно не была. По карте Марты Ролвааг поехал на участок забора проб рядом с «Фермами Хаммерната». Там он босиком побрел в заросли рогоза и наполнил три банки водой цвета корневого пива, которую потом отвез знакомому профессору во Флоридский Атлантический университет. В любительских образцах Ролваага оказались запрещенные уровни взвеси фосфора — 317, 327 и 344 частей на миллион соответственно. Данные резко отличались от результатов исследований доктора Чарльза Перроне — в сточных водах овощных ферм он стабильно обнаруживал всего 9 частей на миллион.