Купель дьявола

Херри-боя здесь хорошо знали: он то и дело отвечал на приветствия. Пару раз я перехватила недвусмысленные добродушные взгляды: судя по всему, меня посчитали за девушку Херри-боя. А официантка – пожилая матрона в кломпах и залитом соусом переднике – даже подмигнула мне: не упускай свой шанс, девочка. Херри-бой – парень что надо! В кабачке с развеселым названием «Приют девственницы» я успокоилась окончательно. Отсюда просматривались указатели на пристани, и я сразу же нашла то, что искала: «МЕРТВЫЙ ГОРОД ОСТРЕА. ЭКСКУРСИИ». Похоже, это действительно не гнездо Дракулы, а уважаемый музей. И Херри-бой – уважаемый смотритель музея. Его директор и старший научный сотрудник.

– Вы обещали рассказать мне, Катрин.

Пиво и свежепросоленная сельдь были великолепными, название кабачка привело меня в восторг, и я решила больше не мучить Херри-боя ожиданием.

– «Всадники» у меня, Херри. И я готова начать переговоры.

Его реакция оказалась неожиданной: он едва не ударил меня.

– «Всадники» у вас? И вы скрывали это целый день? Вы ничего не сказали мне?.. Это… Это inhumanity, Катрин… Вы не должны были так поступать со мной…

– Да бросьте, Херри, – теперь я откровенно любовалась им. Почему же раньше я не замечала, как он хорош, этот голландец? – Я сделала свой ход. Теперь ваша очередь.

– Вы готовы ехать?

Теперь, после чудесных превращений Херри, после пива и добродушных голландцев, после таблички на пристани – «МЕРТВЫЙ ГОРОД ОСТРЕА. ЭКСКУРСИИ» – я была готова.

– Да.

Мы вышли на улицу, успев пожать руки еще двоим завсегдатаям кабачка. А Херри-бой даже заслужил поцелуй роскошной блондинки с рубенсовскими формами. На девственницу она смахивала мало.

– А вас здесь любят, Херри, – сказала я.

– Не меня. Мертвый город – еще одна статья дохода. Туристам нравятся экскурсии на остров. Здесь все от этого кормятся…

И выглядят довольно упитанно. Не удержавшись, я оглянулась. Блондинка все еще стояла у дверей «Приюта девственниц». Но теперь ее лицо странным образом изменилось: она смотрела нам вслед с жалостливой улыбкой. Она как будто о чем-то хотела предупредить (нас? меня?), но так и не решилась. Я даже замотала головой, чтобы избавиться от этой улыбки. Я уговорила себя забыть ее – и тотчас же забыла.

У воды было прохладно. Я достала из рюкзака свитер и натянула его на себя. Херри помог мне забраться в катер, отвязал новенький канат от кнехта на причале и завел мотор.

– Это далеко? – спросила я.

– Двадцать минут. Полчаса от силы.

– Но ведь ничего не видно… Как же мы доберемся?

– Я столько лет здесь, я могу проделать этот путь с завязанными глазами. И потом – есть приборы. Не волнуйтесь, Катрин. И наденьте куртку, будет немного холодно.

Он бросил мне куртку и сам облачился в точно такую же. А потом достал из «бардачка» катера бейсболку с надписью «Береговая охрана США». Надвинув ее на самый лоб, он шутливо отдал мне честь.

– Можем отправляться.

– А почему «Береговая охрана», Херри? Мы ведь в Голландии…

– Подарок приятеля. Большой любитель Лукаса, служит в береговой охране, в Сан-Диего.

Ты неисправим, Херри-бой. Любой проявивший интерес к творческому наследию Лукаса Устрицы автоматически становится твоим приятелем.

…Огни рыбацкого поселка становились все дальше, и меня вдруг пронзило острое чувство одиночества. Двадцать минут в кромешной тьме Северного моря могут растянуться на годы и столетия….

– Расскажите мне об острове, Херри.

– О, это длинная история. Под нами сейчас весь пятнадцатый век, вы понимаете? Страшное наводнение 1499 года, оно погребло под собой всю эту провинцию. Дамбы и дюны оказались бессильными сдержать стихию. В течение одной ночи погибло десять тысяч человек. Лукас тоже был среди погибших. Так говорят, потому что после этого наводнения его никто и никогда не видел. Я спрятала подбородок в воротник куртки: наш утлый катер болтался в черной дыре моря, а под его днищем покоились разъеденные водой и моллюсками кладбища городов. Есть от чего прийти в уныние.

– Потом море отступило. Его отогнали в семнадцатом веке. Но часть суши так и осталась под водой. Мертвый город то возникал, то появлялся снова, он слишком зависел от прихоти моря. Уже в этом веке его укрепили польдером. Вы знаете, что такое польдер, Катрин?

Сейчас он прочтет лекцию о гидротехнике, в которой я не смыслю ровным счетом ничего.

– Остров огородили дамбами, откачали воду и сбросили ее в море. Теперь Мертвому городу Остреа ничто не угрожает.

Ничто, кроме нашествия туристов, которые вырезают свои имена на стенах, делают торопливые записи в блокнотах, пьют пиво и ставят галочки против достопримечательностей. После Мертвого города будет Утрехт с его университетом и Базиликой Синт-Питерскерк, Роттердам .с его морским портом и Гаага с ее чертовым Международным трибуналом…

– Вы когда-нибудь были женаты, Херри? – неожиданно спросила я.

– Почему вы спрашиваете об этом? – он даже бросил руль.

– Просто так. Я ничего о вас не знаю.