Купола в окне

Но неведомые нам перемены происходят и обыденно, между делом… Каких только случаев не бывает… Зашёл аскетического вида молодой человек с бородкой. Обстоятельно перекрестился, поклонился, не удостоив кивком меня, мышку за церковным столиком, прошёл к иконам. И – будто умер. Молился о своём… Вышел с огоньком в глазах, задал незначительный вопрос, а потом полилось – говорил, говорил, что приехал, работает день и ночь, без отдыха, и речь его была невнятна, сумбурна… Трогал книги, иконки на столе, перебирал свечи, коробочки с ладаном, двигался ближе, зашёл уже на мою территорию, за стол, потянулся к полкам. Книги замелькали под его торопливыми пальцами. Я пыталась протестовать, удерживать, но он сильнее, и я отступила, смотрела и молилась, чтобы Господь помиловал… Он вдруг пришёл в себя, замолк на мгновение, и я вдруг начала рассказывать ему, как сын попадал в аварию и остался жив… Молодой бородач возвратился на место перед столом, обессиленно опустился на стул. Слушал, отстранённо. Потом сказал:

– Спасибо Вам, – и быстро вышел из храма… Что это было? Не знаю…

Зашла ярко накрашенная дама в белой шубке. Отполированная с головы до ног. Благополучная, богатая, состоявшаяся. Оказалась, что мужа нет, разведена, и одинока, и работа на износ, а храм любит. Оказалось, что прячется под слоем краски и кучи дорогих побрякушек – душа, более белая и пушистая, чем её шубка…. Хорошая, хорошая…

Отец Небесный

Зашёл человек в храм и завёл речь о том, что все для него одинаково боги – и Будда, и Кришна, и Христос…

А человек, что трудился в церковной лавке, ответил:

– Представьте, что Вы пришли в больницу и просите позвать своего отца, который лежит в одной из палат. Вас спрашивают: "А где Ваш отец? В какой палате? Как зовут?". Вы отвечаете: "Без разницы, позовите любого мужчину". Что о Вас подумают? И как отнесётся к Вашим словам Ваш родной отец?

– Ну как же, я назову имя своего отца…

– Вот именно. Один у нас Отец Небесный, Один, и нет иных, и быть не может. Не гневите Бога, ставя Его в один ряд с людьми…

– Как-то я об этом не думал… С такой стороны не смотрел на этот вопрос…

Один день в эпоху самоизоляции

Сегодня, восьмого мая, две тысячи двадцатого года, трудилась в нашем Пантелеимоновском храме. Он только кажется пустым, на самом деле жизнь идёт, происходит много событий. Храму, конечно, очень не хватает прихожан, мы все исскучались друг по другу.

Сегодня были отпевания. И, представляете, отпевали старушечку, Надежду, светлую-светлую, маленькую такую. Когда увидела дату рождения, не поверила своим глазам! 1919 год! Ей 101 год!!! Потрясающе…

Сегодня был молебен с акафистом Великомученику и Целителю Пантелеимону. Молились от всей души. Батюшка и я, грешная. И, конечно, Ангельские Силы помогали нам! Как не хватало наших прихожан, с которыми мы "едиными усты" пели "Радуйся, великомучениче и целителю Пантелеимоне!"

Когда батюшка молился коленопреклонно, я не подпевала, а слушала и плакала. Все имена присланные, которые напечатали в два ряда на девяти листах, отец Артемий прочёл…

Да, утром, до первого отпевания, разговаривали с отцом Артемием о заболевших, умерших, и я почувствовала, как в сердце змеёй заползает страх. Немедленно начала молиться: "Господи, помилуй меня, грешную", и страх выполз обратно, и я успокоилась. Но по горячим следам, на первом попавшемся листочке, написала стихотворение. Быть может оно и вам поможет в трудную минуту.

***

Чтоб в сердце страх не заползал,

Шепчу я: «Господи, помилуй!».

И от неведомого зла

Хранит невидимая сила.

Молитва прогоняет прочь

И страхованья, и смятенья.

Лишь с нею можно превозмочь

Нечистых бесов нападенья.

Они бы рады в когти взять,

И мучить трепетную душу.

Твержу молитву я опять,

Что козни вражеские рушит!

Они бегут, как от огня,

Едва услышат Божье Имя.

«Помилуй, Господи, меня!» -

И стрелы пролетают мимо.

Такой вот день сегодня был, удивительный.

Ищу икону

Маленькая, плотного сложения женщина, с обозначившимся животиком, заказала молебен для беременных, а потом долго ходила от иконы к иконе. Уже не помню, как я оказалась рядом – скорее всего гасила догорающие свечи.

– А я тоже писала одну икону, на заказ… – обронила она.

– Да? – оживилась я, – А какую? Вы – иконописец?

– Нет, просто рисую иногда. А икона в каком-то храме, не знаю в каком. Это давно было, ещё до моего замужества…

– Тоже пишу картины всякие акварелью, – обрадовалась я, что встретила художницу, – но иконы надо по благословению… Учиться надо…

Мы слово за слово разговорились, о чём – не помню уже. Присели на лавочку. Женщина замолкла, а потом сказала приглушенным голосом:

– У меня на душе тяжёло. Беременна вторым ребёнком. И оба ребёнка зачаты с помощью ЭКО. Я не стала благословение на это у батюшки просить…