Курама

— Я б тебя поцеловал, если б лисы целоваться умели! — если бы я не вжимался в землю, я бы руками всплеснул. Волчица фыркнула, посмотрела в сторону позиции противников. Ствол пулемета повернулся следом за ее взглядом и спустя секунду из него начало исторгаться пламя выстрелов.

Сколько часов было угрохано на создание этой заплечной пулеметной установки — уже никто и не вспомнит, наверное. А ведь планировалась 23-мм пушка! Да только материалов, способных выдержать такое насилие, еще не изобрели, пришлось ограничиться стандартным тяжелым пулеметом.

Следом Нова подняла винтовку, держа ее, словно пистолет, и выстрелила. Один из волчьих крупнокалиберных пулеметов замолк, но всего секунды на три, ровно настолько, чтобы за станок встал новый солдат.

— Артиллеристы, вы косые дятлы, бл…ь!

— Вообще-то они попали.

— А с какого тогда в нас стреляют?!

— Ну, стреляют в меня. А вот левый фланг снесен начисто, сейчас туда «толстяки» ворвутся.

Да, у меня под личным контролем оказался отряд толстяков. Для того чтобы они действовали нормально, мне и Нове пришлось провести целый месяц, формируя плетение, которое бы давало возможность другим лисам отдавать им приказы. В итоге мы оба плюнули, и я просто стал перекидывать нить управления, благо лисы в моем отряде к подобному привыкли. Единственный минус, лису-управленцу полагалось быть в пресловутом двухсотметровом радиусе от контролируемых волков, иначе те вообще все бросали и вставали, словно истуканы. Биороботы, что с них взять, обычные волчьи солдаты.

Эх, как же хреново, что нельзя так же перекинуть управление тактическими вожаками. Опытным путем выяснилось, что для контроля волка с полноценным разумом, пусть и дико ограниченным внутренней программой, требуется мастер Разума с как минимум 85 единицами. А мастера без подавителей не отличались адекватностью восприятия мира, равно как и тактическим талантом. Это я весь из себя такой уникум, но оно и понятно — я ж чертов демон-лис, пусть и в прошлом, я и не такие эмоции испытывал.

Правда, материться надо все равно поменьше, а то на меня Алика так смотрит, что стыдно становится. А вот Нова и Ликор только и делают, что ржут, кони лохматые, что один, что другая.

Наконец, плотность подавляющего огня упала настолько, что я смог рвануть вперед, перебежками от дерева к дереву. Конечно, меня не спасут далеко не самые толстые древесные стволы, чай, не железные, но хоть пули ослабнут, а там глядишь — и пластины пулю задержат.

Через почти минуту бешеного петляния, я смог увидеть нити связей, вот только мне оставалось только матюгнуться еще раз, с загибом. Ни одного тактического вожака, одни вожаки малых стай. Нет, я нос вертеть не буду, и пару стай под контроль возьму, но это все равно, что брать две кружки вместо двух ведер. При том, что кружка весит больше ведра. Чтобы еще сильнее проникнуться моим разочарованием, стоит узнать, что вожак малой стаи держит 64 волка, а тактический вожак — 48 малых вожаков. Возьмите калькулятор, посчитайте, и охренейте, что называется. Я в сердцах ударил кулаком по стволу дерева и тут же зашипел от боли в отбитых пальцах. Пришлось воздействовать на свой же разум, помаленьку гася эмоции.

Через три часа мы вернулись в лагерь, за нами шли три малые стаи — сто девяносто два обычных волка и три вожака соответственно. Остальных пришлось убивать, обрубив им нити связей. Можно было бросить, все равно, не получая приказов, они даже поесть не могут, но это как-то слишком жестоко. Милосерднее перерезать горло.

— Потери? — я повернулся к майору, что бежал к нам. Лис достал из набедренного подсумка блокнот и перелистнул пару страниц.

— Подтвержденные — двадцать девять убитыми, шестьдесят восемь раненными.

— Эм, а фактические? — майор только руками развел. — Ладно, потом расскажешь, что как.

— А чего рекрутов так мало? — лис кивнул в сторону стоящих по стойке «смирно» волков.

— Прикинь, они теперь тактических вожаков в бой не пускают.

— Ну, логичное же решение, нет?

— Логичное-то логичное, но до чего же обидно. Эх, до стратегического бы добраться…

— Мечты-мечты, — майор вздохнул и, развернувшись, побежал обратно к БТРу. Я мысленно чертыхнулся, поняв, что опять забыл спросить, как его зовут.

Кстати, лисы вообще не имели религии, да и вообще были прожженными материалистами, поэтому объяснить своим друзьям, кто такие «ками», оказалось сложновато. Так, все лисы часто поминали некоего черта, правда, никто не знал, как он выглядел. Судя по ситуациям, в которых его поминали все, кому не лень — и я с некоторых пор — это было что-то вроде мелкого ёкая, ну или что-то в этом духе. Правда, точно разобраться было сложно, как раз потому, что никто не знал, кто такие эти черти. Просто фраза, никто же не задумывается над значением всяких матерных перлов?

В общем, имя лиса я узнать уже месяц забываю, все то время, пока мы охотимся за тактическими вожаками, а потом с их помощью выносим волков, чем больше — тем лучше. Конечно, для волчьей армии наши атаки — как комариные укусы, но и комар может занести инфекцию.