Куратор

После этой встречи мысли Роберта приняли иное направление, переключились на тему смерти, предсмертных страданий и возможности больше не увидеть мать и отца. Как в угаре, он перешел улицу, почти не ощущая толчков в толпе.

В «Лире» усатый сержант, стоявший на посту у лифта, доложил, что молодая женщина приходила с доставкой стеклянных глаз для мистера Ламма, но милейший старичок только что уехал, а дамочка еще не спускалась. Роберт не стал ждать лифта и побежал по лестнице, ненадолго переключившись со своих экзистенциальных дум на шараду, для чего Дора принесла стеклянные глаза Алоису Ламму. И только когда он застрелил бывшего министра финансов из странного пистолета, недобрые предчувствия, не дававшие ему покоя, окончательно оформились. Роберт хотел жить и счел за лучшее немедленно порвать с революцией, найти надежное убежище и критически переосмыслить случившееся.

На бульваре, когда они приблизились к воздвигаемой баррикаде, Роберт пониже надвинул фуражку, чтобы не узнали знакомые. Дора инстинктивно поняла его и прошла вперед. Схватив его за руку, она начала пробиваться через толпу, повторяя:

– Пропустите. Пропустите, пожалуйста!

Разглядывая ее в новом синем платье и дивясь непривычной для нее бесцеремонности, Роберт мельком весело подумал, что Дору действительно можно привести домой знакомить с родителями. Ничто не выдавало ее происхождение и не указывало, что она хоть раз в жизни стояла на коленях, отмывая полы. Если сочинить убедительную историю, Дора сойдет за дочь убитого офицера с крепкой туманной родословной. Манеры у военной косточки могут быть грубоватыми – никому и в голову не придет что-то заподозрить.

Роберт едва удержался от смеха, вспомнив, что день начался с пощечины Уиллы. Он убил человека, бросил службу, подумывает о свадьбе, а ведь еще нет и полудня!

Дора вопросительно взглянула на него, когда он подал ей руку, чтобы преодолеть препятствие в виде застрявшего экипажа, выехавшего на тротуар. Раскатистым артиллерийским залпам вторил кашляющий звук ружейных выстрелов.

– Что ты? – погромче спросил Роберт, перекрывая шум.

– У тебя сейчас был очень довольный вид, – сказала Ди.

Δ

В музей они вошли уже днем. Роберт немедленно задвинул засов, затем со скрежетом приволок скамью из галереи первого этажа и с грохотом стянул по ступенькам, придвинув поперек двери в качестве баррикады.

Дора опустилась на другую скамью. Она успела стянуть турнюр, и проволочный каркас лежал на полу у ее ног, нелепый, похожий на помятый подарок. Вытерев блестящее от пота лицо, она молча передала носовой платок Роберту.

– Что ты там делала, Дора? В «Лире»? – Голос изменил Роберту. Только когда вопрос был произнесен, лейтенант понял, что боится услышать ответ. Он боялся, что у Доры есть еще один любовник.

Дора ровно ответила:

– Ламм был куратором этого музея. В определенном смысле он до сих пор им является. На его имя пришла доставка, и я пошла разбираться, что мне с ней делать.

– Это в самом деле так? – В голову Роберту пришел новый вопрос: – А где ты взяла этот пистолет?

Странный пистолет он опустил в карман своей куртки.

– Это пистолет человека с фальшивой бородой. У него было два пистолета. Я думала, это игрушечный.

– Ясно. – Роберт с облегчением огляделся, будто ища подтверждения. Восковой человек с лысой головой и лупой-моноклем, вставленным в глаз, склонился над столом над какими-то зубчатыми колесиками и пружинками. Рукава рубашки были закатаны, и в каждой руке манекен держал по булавке. Его лицо казалось маской запальчивой сосредоточенности.

– Это часовщик, – подсказала Дора. – А может, тот, кто чинит часы, не знаю.

– Оу. – Роберт подошел, промокая шею платком, вынул собственные часы и положил их перед часовым мастером. – Вот. Так лучше.

– Спасибо, Роберт, – сказала Ди.

Однако у него остались вопросы.

– Но почему в отеле тебя преследовали? Ты знаешь, что это был Вестховер? Я его узнал. Что произошло в номере?

– Ламм оставил меня с ним. Ламм назвал его своим помощником. Я Вестховера никогда раньше не видела. Он велел мне идти с ним в тот номер, а там оказался еще один человек, военный. Они начали драться, я схватила пистолет, выбежала в коридор, а там ты.

Она говорила все тем же спокойным голосом, но Роберт не улавливал смысла в рассказе.

– Но что Вестховер делал у Ламма?

– Я не знаю, – повторила Ди. – Говорю тебе, я даже не знала, что это Вестховер.

Роберт повернулся к ней. На ее коленях лежала блестящая черная сумочка, которую, как и платье, он видел впервые. Тонкая прядка волос прилипла к щеке прелестным штопором. Роберт не хотел, чтобы Дора ему лгала.

– Может, Вестховер как-то одурачил Ламма? – предположил он, не желая озвучивать иную версию, в которой заключалось больше смысла с учетом сказанного Дорой, – что Ламм предатель, состоявший в сговоре с бывшим министром финансов.

– Может быть.

Дора подняла на него свой чистый взгляд, обводя пальчиком выпуклый треугольник на кованом подлокотнике скамьи. Роберту показалось, что последнюю фразу он мог и не говорить.

– По-моему, все кончено, – сказал он.

– Мне очень жаль.