Курганник

Она сбросила плащ с черной полированной поверхности щита, в котором отразилось еще совсем недавно такое прекрасное, а теперь перекошенное лицо с выпученными глазами и высунутым языком. В центре щита стало проявляться светлое пятно, в котором отпечаталось изображение ужасной головы с растрепанными золотыми волосами, перепачканными кровью. Покончив с этим, Паллада скинула платок с нагрудника из того же черного материала. Магическое действо повторилось.

– Прекрасно! – восхитилась Афина.

Персей оскалился в ответ, сердце убийцы окаменело, разум накрыла черная пелена злобы.

Тем временем богиня складывала в мешок белое пушистое платье.

– Натяну на щит с внутренней стороны, – деловито произнесла она. – От этого он станет легче.

Герой взглянул в мертвое лицо горгоны. Оно могло напугать кого угодно, а через пару дней лик почернеет и станет еще ужасней. Зевс наверняка хранит для себя такой же щит, как у его дочери. Изображение на нем получится просто кошмарным.

А Посейдон? Он в большом горе. Зевс-Дий об этом знает, потому к повелителю Атлантиды послан Гермий. Хитроумный всегда найдет нужные слова утешения.

Персей бросил голову в мешок и стянул завязки. Паллада, наблюдавшая за братом, усмехнулась.

– Ты стал настоящим воином, героем без страха и упрека, – похвалила она. – Теперь ты знаешь, каково убить злобную вражину.

* * *

У полосы прибоя стоял Тритон, угрожающе подняв огромную секиру. Обломки разбитого корабля и трупы воинов усеяли берег. Он был сильнее пришельцев и возвышался над ними нерушимым утесом, закованный в зеленую броню чешуи, но не был богом, в отличие от Афины.

– Верный пес Посейдона, – сквозь зубы процедила Паллада. – Прочь с дороги!

Водяной в ответ грозно раздул шипастые жабры, стал угрожающе надвигаться на непрошеных гостей. Богиня лишь рассмеялась:

– Покажи ему, Персей! Покажи!

Герой вытащил из мешка отрубленную голову, покрытую струпьями крови. Ужас и непомерное горе отразились в глазах титана. Скорбные рыдания вырвались из его горла, рукоять секиры выскользнула из руки. Он рухнул на колени, закрыв глаза перепончатыми ладонями.

– Глупец, – фыркнула Афина. – Только корабль зря испортил.

Она приподняла подол, открыв сандалии с золотыми крыльями, и тут же поднялась в небо. Персей поспешил за ней. Его ждала Андромеда.

Глава 12. Клейменый череп

Нет тех, кто мог бы дать ему ответ…

Филипп Жакоте

Виктор закурил и побрел в сад. Оказалось, Макар сидит в беседке за столом, добрую половину которого занимал череп грифона. Три раскрытые книги лежали перед кузнецом, и из одной он что-то переписывал, придерживая кремовые потертые страницы левой рукой.

– Не помешаю? – Виктор приоткрыл тюлевый полог.

– Валяй, – кивнул Зотов. – Чего не спишь, земеля?

– Не спится, – пробурчал Ковалев, садясь на табурет справа от друга. – Дым не мешает?

– Скажешь тоже. – Макар хмыкнул. – Когда это кузнецу дым мешал?

– Мало ли.

От черепа несло сыростью и землей. В носу засвербело – Ковалев поспешил затянуться. У ног на досках пола он заметил рыжее пятно. Откуда? И тут же пришло понимание: нож рассыпался ржой, которую смели веником.

Виктор выпустил дым в сторону, неотрывно разглядывая череп.

– Какой-то зубастый попугай, – задумчиво произнес он. – Где такие водились?

– В пустыне Гоби, – ответил Макар, откладывая ручку.

– То есть грифоны в натуре летали над пустыней, клевали караванщиков? Но ведь я видел их во льдах.

Зотов улыбнулся:

– То просто сон. Реальный такой себе сон. Вроде голливудского фильма. Главное в нем – предсказание.

– Как это?

– Судьба предсказала тебе встречу с грифоном. После ты просыпаешься, крадешься за мной, и совместными усилиями, так сказать, мы находим череп мифического зверя.

Виктор задумчиво выпустил дым уголком рта. Он рад был бы возразить, но другого объяснения найти не мог.

– На самом деле это череп динозавра – протоцератопса, – пояснил Зотов. – Видишь обломки костей в затылочной части? Остатки дуг, на которых рос кожаный панцирь, закрывающий шею чудовища.

– Не очень-то оно большое, твое чудовище, – вздохнул Ковалев, стряхивая пепел в пол-литровую банку из-под майонеза.

– Размером с хорошего кабана да плюс хвост.

Виктор присмотрелся:

– Здесь какой-то знак.

Макар кивнул. Находка доставляла ему огромное удовольствие.

– Точно! Знак боспорских царей. – Он указал пальцем в потолок беседки. – Уникальная вещь.

Зотов раскрыл коричнево-черную книжечку в мягком переплете и положил ее перед другом.

– Крючочки-закорючечки, – пробормотал Виктор, разглядывая рисунок.

– Заметь: крючочки с трезубцем книзу – родовые знаки боспорских царей. Остальные – сарматские родовые знаки. – Зотов указал на череп. – У нас трезубец есть. К его двум вертикальным зубчикам дорисованы крючочки – как на боспорских знаках.

– И это означает…

– Схематическое изображение всадника: три черты снизу – передние и задние ноги лошади, между ними – ноги седока.

Виктор замер с открытым ртом. Он ожидал несколько иного ответа.

– Ну, если ты утверждаешь, – он присмотрелся к рисункам в книге, – то я тебе верю.

Макар усмехнулся: