Куриловы острова

Другой бы поднял крик, потребовал бы расследования и наказания виновных, а он ничего. Только покраснел весь, сердито засопел носом и стал разбирать манатки. Но одеться было невозможно. Так и понес скомканную одежду под мышкой. Хорошо, что новую, интернатскую не надел, в домашней выбежал на зарядку. На вопрос физкультурника ничего не ответил. Думал об одном: как обнаружить того мерзавца, что дохлую крысу под подушку подсунул и одежду вымочил, да проучить его так, чтобы до новых веников помнил, за семь верст обходил.

В спальне их встретила Лукия Авдеевна:

— Мальчики, мальчики! Быстренько, быстренько! Заправляйте кровати, наводите порядок! Не подкачайте, не упускайте первенства...

— Мы стараемся, Лукия Авдеевна! У кого лучше, чем у нас?

— Молодцы! О, вы у меня образцовые, организованные... А это что такое?

Лукия Авдеевна увидела Курило с одеждой под мышкой.

Он молча прошел к своей кровати и открыл тумбочку.

— Это новенький? Курилов или как тебя? Ну что за вид? Что за мода?..

Миколка даже рта не успел открыть. За него ответили:

— Это он в одежде купался. Чудак!..

— Он раздетый плавать не умеет...

Лукия Авдеевна рассердилась:

— Действительно, какие-то фокусы... Пятно на всю спальню.

Тут все заорали:

— Лукия Авдеевна! Это почему же на всю спальню?

— Это что же такое? Мы должны отвечать за Курилку какого-то?

— Несправедливо!

— Одна паршивая овца все стадо портит.

— Забирайте его от нас, и баста!

Миколка тем временем не спеша оделся во все новенькое, согрелся, перестал дрожать. Выкрики ребят его не трогали. Ну и пусть убирают — и из спальни, и из школы, он о такой шантрапе, как здесь, ничуть не пожалеет.

Лукия Авдеевна на первый случай обошлась с ним милостиво:

— Курилов! Смотри, чтобы это было в последний раз. Только ради передовой спальни тебе прощаю.

До самого обеда все шло нормально. Все относились к Миколке как будто ничего не произошло. Лукия Авдеевна, — а она знакомила их в этот день с классом и с новой мастерской, — рассказала о действующих в школе порядках, о планах на будущее. Потом организовала игру в волейбол — играли все — мальчики и девочки, было весело, хохотали...

Перед обедом забежали в спальню: кому нужно переодеться, кому взять мыло руки помыть, каждому что-то надо. Когда Миколка проходил мимо стола к своей кровати, его сильно толкнули. А того, кто его толкнул, тоже толкнули... Словом, разобраться в том, кто кого толкнул, было невозможно, а Миколка чуть не опрокинул стол. Ушибся — не беда. Беда в том, что со стола упал графин с водой и разбился вдребезги.

В спальню не замедлила явиться Лукия Авдеевна.

— Лукия Авдеевна! — бросились к ней наперебой жаловаться. — Курилка посуду бьет!

— Лазает, как медведь косолапый! — Это Масло подливает масла в огонь.

— Да я... — пытался оправдаться Миколка, но, встретившись с лукавыми, насмешливыми искорками в глазах ребят, прикусил язык. Он видел: не оправдаться.

— Курилов! — снова напала на него Лукия Авдеевна. — Это безобразие! Ты понимаешь, что каждая вещь, что находится в спальне, да и вообще в школе, денег стоит? А имеешь ли ты понятие, откуда эти деньги берутся? Наше советское государство на каждую вещь их нам дает, а мы будем вот так бессовестно уничтожать и портить общественное имущество?! Стыдно, стыдно и еще раз стыдно, Курилов! Одного дня не пробыл в школе, а уже натворил такого... такого... Одним словом, на первый раз прощаю тебе только ради того, чтоб не испортить репутации передовой спальни. А графин купишь на свои деньги — государство не должно убытки терпеть. Тебе понятно, Курилов?

Миколка принял это как должное. Кивнул головой и вместе со всеми направился в столовую.

— Молодец, Курилка! Не хнычет, не жалуется, — услышал он чей-то голос.

Миколка только пренебрежительно шмыгнул носом — за кого они его принимают? Доносчиком и хлипалой он никогда не был и не будет.

После обеда Лукия Авдеевна приказала:

— Мальчики! Мертвый час. Спать! Обязательно спать. Имейте в виду — целый год даже вздремнуть не дам, а сегодня — отдых.

Миколке этот приказ показался каким-то диким. Он днем, бывало, не то что поспать, а даже присесть не выберет времени. А тут целый час валяйся. Порядки! Однако приказ принял покорно, подчинился.

Решил полежать не раздеваясь. Но только прилег на кровать, как на него сразу налетели, как на сыча сороки:

— А ну, разденься сейчас же!

— Ишь, хамлет, спальню подводит.

— Э, мистер, так дело не пойдет!

Чуть не съели. Не рад Миколка, что кровати коснулся. Но и отступать было не в его характере. А тут в голову полетела чья-то подушка, за ней другая, потом кто-то схватил его за ногу, потащил на пол — и пошла потасовка.

— Ребята! Гляньте-ка, что под одеялом-то у него!

Встали, отпустили Миколку. Ему и самому было любопытно взглянуть, что они там нашли, хотя он ничего не клал.

— Ишь, молокосос, сигаретки курит!

Миколка даже присел от неожиданности. Он не выкурил в своей жизни ни одной папиросы. Попробовал как-то, раз затянулся, с полчаса потом кашлял. После этого табачного дыму терпеть не мог.

Маслов вертел в руках сигареты. Его обступили, рассматривали пачку, будто какое заморское чудо.