Внезапно меня осенило: все дело в том, что я боюсь показаться слишком милой. Эта девушка не была мне близкой подругой или родственницей. В сущности, я едва знала ее. Возможно, мое письмо покажется ей слишком личным. «Люди обычно так не поступают», – подумала я, однако, еще немного поразмыслив, поняла, что не хочу быть нормальной, если это подразумевает отказ от выражения своих чувств. В результате письмо все же было отправлено.
А еще через пару недель я получила от подруги личное сообщение. Она призналась, что переживает тяжелые времена и мое послание значит для нее очень многое. Ей и в голову не приходило, что она способна оказать на кого-то влияние.
Тогда я поняла, что письмо, на написание которого мне потребовалось всего пять минут, сделало счастливыми нас обеих. Я решила превратить это в добрую традицию и стала отправлять слова признательности кому-то каждый месяц.
С тех пор прошло два года, и я могу со всей определенностью сказать, что новая привычка изменила мою жизнь. Теперь я чаще замечаю доброту и испытываю невероятную благодарность за прекрасную жизнь, которой живу.
Джей Би Стил
Когда я вернусь
Забывайте обиды, но никогда не забывайте доброту.
Я всегда был болезненным ребенком. Начать с того, что я родился недоношенным: мой вес был около килограмма, и на протяжении трех месяцев, которые я провел в отделении интенсивной терапии, врачи каждый день звонили нам домой с такими словами: «Приезжайте и привезите одежду, в которой будете его хоронить». Но я выжил.
В детстве у меня случались эпилептические припадки, были проблемы с костями и суставами. В школе надо мной издевались. Я мог бы обойтись без перечисления всего этого, однако хочу, чтобы вы знали, что именно в итоге сформировало меня.
Раньше мы с мамой часто приезжали в больницу «Пресвятое Сердце», расположенную в городе Пенсакола, штат Флорида, для сдачи кое-каких анализов или прохождения процедур. И каждый раз она обязательно заходила в столь памятное нам отделение реанимации. На стенах отделения висели фотографии выживших младенцев, и моя была первой в этом ряду. Я всегда искал глазами эту фотографию.
Потом я вырос и в больницу больше не ездил. Женился на женщине, которую очень любил. Через неделю после нашей свадьбы ей предстояла серьезная операция. Процедура немного затянулась. Я довольно долго сидел в часовне «Пресвятого Сердца», а затем, повинуясь внезапному порыву, отправился на поиски отделения интенсивной терапии. Однако за пятнадцать лет, которые прошли с момента моего последнего посещения, отделение переехало, и к тому времени, как я нашел его, все уже было закрыто.
На следующий день я снова решил попытать счастья. На сестринском посту меня встретила пожилая женщина с прекрасной улыбкой.
– Вы ищете конкретного человека, не так ли? – спросила она.
И я ответил:
– Да.
– Кого же вы ищете?
В этот момент на меня снизошло внезапное озарение. Взглянув на нее, я произнес:
– Клара?
Она подскочила и широко раскинула руки для объятий:
– Да! Это я! Твоя мама говорила, что ты можешь зайти. Ох, ты так вырос по сравнению с тем, каким был раньше. Мы волновались и молились за тебя всю жизнь!
Я крепко обнял ее, удивляясь слезам, которые сами собой навернулись на глаза. Однако жизнь приготовила мне еще один сюрприз: все, кто когда-то выхаживал меня в этом отделении, сегодня тоже были здесь. Иначе как чудом такое не назовешь! Позже оказалось, что некоторые дорабатывали последние дни перед выходом на пенсию, другие вышли в чужую смену, а кто-то просто заглянул случайно… Я не знал, что и сказать. Это было удивительное совпадение.
Клара позвала всех. Даже мой доктор был здесь! Мы сделали совместную фотографию, и я бережно храню этот снимок до сих пор. На нем в моих глазах можно разглядеть странный сияющий свет. И это не результат сработавшей вспышки – это слезы. Я плакал от осознания того, что вокруг собрались люди, спасшие мне жизнь. Все, что происходило со мной от рождения и до этого самого момента, обрело смысл. Круг замкнулся. Я никогда не забуду тот день.
Шона Трок-Лейкерт
Благодарность за чудесное рагу
Вы не перестанете быть ребенком, пока у вас есть мама.
Когда я была маленькой девочкой, моя мама готовила на ужин одно и то же блюдо пять раз в неделю. В большой блестящей кастрюле она варила картофель, морковь и иногда добавляла туда другие овощи. Это называлось рагу. Кроме него, в каждую тарелку мама выкладывала немного ростбифа.
Мои одноклассники жили иначе. Они не только не были заложниками неизменного рагу, но и частенько посещали рестораны быстрого питания. Там они ели гамбургеры с картофелем фри и пили молочные коктейли. В то время это было дорогим удовольствием. Мои родители не могли позволить себе «Макдоналдс». Мы ходили туда один или два раза в год, и то лишь по особым случаям.