Курс молодого бойца

Но в армии проблема измены стоит куда острее, чем где бы то ни было. И дразнить военного человека в таких щекотливых вопросах не стоит и пытаться. Мишка окаменел лицом и жёстко спросил:

— А ты не уходи от ответа! Кино, цветы вот эти… Это что, ПРОСТО знаки внимания?

Ирина, к счастью, вовремя уловила его настроение. Моментально перестав изображать ветреную светскую львицу, она быстро подошла к столу.

— Цветы? Следи за рукой. — Она взяла букет, открыла форточку и выбросила цветы на улицу. Потом повернулась к Мишке: — Ясно?!

Они подались навстречу друг другу и снова слились в поцелуе…

Подготовка к празднику достигла апогея. Под чутким руководством младшего сержанта Фомина был создан красочный транспарант. На белом ватмане ротные умельцы синей тушью изобразили огромную надпись: «С Днём Рожденья!!». Для пущей торжественности произведение искусства было решено поместить где-нибудь повыше. Худсовет в лице Прохорова и Фомина гонял «духов» от стены к стене в поисках оптимального варианта.

Оглушительный крик дневального застал носителей высокого искусства посередине коридора. По казарме разнеслось:

— СМИР-НО-О!!

Все замерли. На пороге возник командир части. Полковник Бородин неторопливо прошёл в расположение роты и сказал:

— Вольно! А где командир роты? Где этот молодой отец?

Младший сержант Фомин попытался ответить:

— А он это…

Но в это мгновение Бородин заметил плакат в руках Гунько и Кабанова.

— О, красавцы! Смотрю, у вас сегодня не простой день? — понимающе произнёс он.

Рядовой Кабанов радостно улыбнулся:

— Так точно! Сегодня день рождения Рылеева!

Сержантский состав дружно заскрипел зубами, молча пережёвывая бессильную ярость. Фома прошептал себе под нос:

— Урод…

Бородин недоумённо шевельнул усами:

— Рылеев? А кто такой Рылеев?.

В принципе ещё одного слова из уст Кабанова хватило бы, чтобы похоронить роту под обломками бородинского гнева. И простодушный «дух» уже открыл рот, собираясь произнести это слово… И тут на Фому пало спасительное озарение.

— А… это декабрист такой… товарищ полковник! — торопливо брякнул он, опережая Кабанова. — Юнеско объявило сегодняшний день…

Бородин не стал выслушивать до конца поучительную речь Фомы.

— Декабрист, говоришь? — перебил он его. И, немного подумав, от души, по-простому, по-военному, пошутил: — Так сейчас же не декабрь!!

Полковник оглушительно расхохотался. Личный состав, соблюдая правила воинской вежливости, подхватил… Насмеявшись, Бородин скомандовал:

— Отставить. Ладно, придёт командир роты — я в штабе.

Он развернулся и ушёл…

Глава 13

Прапорщик Шматко шёл на свидание. Такого с ним не случалось последние три года. Настроение у него было приподнятое и где-то даже боевое. Он остановился перед стендом с газетами, рассмотрел своё отражение, поправил причёску и отдал себе честь. Репетируя дебют, Шматко проникновенно произнёс в пространство:

— Дорогая Мария, разрешите представиться… Прапорщик Шматко.

Я старый солдат, и я не знаю слов любви и… Чёрт! Как там в этом фильме?.

Внезапно ему на глаза попался лежащий на асфальте возле медицинского пункта красивый букет.

— О-о! Точно! Цветы ж надо купить! — воскликнул Олег Николаевич.

Он огляделся по сторонам и аккуратно поднял букетик. После отряхивания и обнюхивания своевременной находки Шматко вынес глубокомысленное заключение:

— Уже не надо!

У штаба старшина второй роты нос к носу столкнулся с майором Колобковым. — Здравствуйте, Виктор Романович, — интеллигентно поприветствовал он его.

Колобков кивнул.

— Здорово! Куда это ты такой нарядный? С цветами! Идёшь морально разлагаться?!

Шматко обиженно надул губы:

— Зачем вы так, Виктор Романович. У нас ещё до этого не дошло! И вообще… Она девушка без вредных привычек!

— Ну, это пока с тобой не познакомилась, да? — рассмеялся Колобков.

Он присмотрелся к букетику в руках прапорщика:

— Слушай, а ты где цветы брал?

Шматко не задумался ни на секунду:

— М-м… Купил!

Майор пробормотал:

— Наверное, на остановке… У бабки такой… в дождевике?

— Точно! У бабки!

— Ну ладно, — слащаво улыбнулся Колобков. — Позовёшь на свадьбу? Мы ж с тобой друзья?!

Шматко тоже изобразил улыбку.

— Конечно позову, товарищ майор!

Колобок неторопливо скрылся в штабе. Олег Николаевич перестал скалить зубы, смачно сплюнул на асфальт и высказался от души:

— Таких друзей за шланг да в музей!. Пиндюк!

Он поправил фуражку и заторопился в сторону КПП…

Свидание по объявлению было назначено в кафе. Прапорщик Шматко прибыл ровно в семнадцать ноль-ноль, предвкушая и волнуясь.

Кафе оказалось детским. Но это его не смутило. Он взял наперевес найденный букет и пошёл в атаку… Атака захлебнулась в детских воплях и гаме. В кафе был аншлаг. Огромное количество детей с родителями сновало от прилавка к столикам и обратно. Дети играли и орали как умалишённые. За одним из столиков, резко контрастируя с окружающей средой, сидела девушка.

Прапорщик почувствовал себя полным идиотом. Но он всё же, ядрёна мать, был мотострелком! Поэтому не отступил. Тем более что отступать обратно, в одинокую холостяцкую комнату, не хотелось категорически…