Курс на Юг

– Ладно, придумаем, как его наградить. Отличился, иначе нельзя! А пробоины ерундовые, заделают ещё по пути к Кальяо. Зато мы с вами убедились наверняка: использовать «Лоа» как чисто таранное судно – самое верное решение.

– Но как же её теперь использовать? – удивился Гальвес. – Шпирона-то нет, отломился и потонул…

– А мы поступим по примеру североамериканцев. Помнится, они оснащали свои речные мониторы и канонерки таранами, наскоро склёпанными из железных двутавровых балок и обрезков чугунных рельс. Кустарщина, конечно, но за неимением лучшего – вполне сойдёт.

– Замечательная идея, сеньор адмирал! – в голосе юноши сквозило откровенное восхищение. – Мне такое и в голову не пришло бы!

Ничего, юноша, какие ваши годы. – Повалишину явно была приятна реакция юного подчинённого. – Вот закончится эта война, добьюсь, чтобы вас отправили на стажировку к нам, на Балтику, или на Чёрное море. Вот где подлинные мастера минного дела! Подучитесь, наберётесь опыта, новейшую технику освоите. А когда вернётесь домой – место начальника отряда миноносок очистится вам само собой. Да и эполеты коммандера мимо плеч не пролетят…

Он похлопал лейтенанта по плечу, от чего тот смущённо зарделся.

– «…нет, ну точно, Серёжка Казанков. И, хочется верить, тоже далеко пойдёт…»

– Итак, благородные сеньоры… – Повалишин с довольным видом потер ладони. – Возблагодарим фортуну: первая партия в этой игре осталась за нами. Осталось теперь понять, что за расклад выпадет при следующей сдаче.

V

Чили, Вальпараисо.

…декабря 1879 г.

Крепость Вальпараисо носила это гордое название больше на бумаге. В действительности, она мало напоминала обычные для испанских колоний старинные цитадели с бастионами и куртинами из серого камня. Правда, в шестнадцатом время испанцы взялись, было, возводить здесь каменный форт для куда можно было бы свозить золото, серебро и прочие ценные грузы для отправки в Европу. Но стройка эта так и не была завершена: укрепления были сначала заброшены, а потом и вовсе разобраны на строительный материал для быстро растущего города. И когда в 1865-м году в ходе войны между Испанией и её бывшими колониями, испанская эскадра явилась к Вальпараисо, встретить её оказалось нечем.

Испанцы тогда покуражились от души: бомбардировкой с моря было разрушено большинство городских строений (жители предусмотрительно бежали в предгорья), и сожжена изрядная часть чилийского торгового флота – на круг тридцать три судна, от парохода до рыбачьей шхуны. После чего испанцы, сочтя свой долг выполненным, ушли, а чилийцы остались на развалинах своего самого крупного порта.

И надо признать: они сумели сделать из этого унизительного события правильные выводы. В течение нескольких лет на плоской верхушке прибрежного холма, на фундаментах недостроенной испанской цитадели были возведены оборонительные сооружения. Они предназначались исключительно для отражения атаки со стороны океана – батареи с тяжёлыми орудиями в каменных барбетах, арсенал, бомбовый и пороховой погреба, вырубленные в каменном основании. Бастионов сооружать не стали, ограничившись невысокой каменной оградой, которая замыкалась горжей со стрелковой галереей и площадками для часовых. Примыкающие к ней с внутренней стороны казармы для гарнизона и прочие служебные постройки образовывали внутренний плац, на который фасадом выходил домик коменданта крепости – небольшое элегантное строение из белого кирпича в испанском колониальном стиле.

Гарнизон фортеции составляли две роты стрелков и команда артиллеристов, обслуживающих три береговые батареи. Кроме того, здесь с начала войны содержались и военнопленные. Под это был целиком отведён один из казематов. Туда по прибытии Вальпараисо и поместили уцелевших матросов с перуанских торпедер и «Уаскара. Что касается пленных офицеров, то для них в левом крыле каземата были оборудованы довольно комфортабельные помещения. Туда-то и поселили Серёжу Казанкова – в перуанском флоте он получил чин сapitán de fragata, примерно соответствующий российскому капитану второго ранга, оказавшись, таким образом, старшим по чину из пленников.

Выглядывая из распахнутого по случаю декабрьской жары окна своей кельи (назвать комнатой узкое сводчатое помещение с неоштукатуренными стенами из серого камня и низкой дверью, в которую приходилось входить, пригнув голову, не поворачивался язык) Серёжа мог вдоволь наслаждаться видом пыльного плаца, посреди которого торчала мачта-флагшток с выцветшим на солнце чилийским флагом, да штыком караульного, расхаживающего вдоль фасада каземата.