Происходит что-то вроде клонирования. Наиболее часто встречаются разнообразные звезды экрана. На втором месте — литературные персонажи, политики и исторические деятели. Наконец, немало встречается пятых или десятых копий (то есть человек подражает своему авторитету, который, в свою очередь, подражает своему авторитету и пр.). Некоторые, особенно умные, создают mix (смесь) из нескольких образов. Одно совершенно очевидно: мало кто решается оставаться самим собой, не играя какой-нибудь роли.
Всегда ли легко высказать собственное мнение, если не уверен в его не обязательно даже правильности, но хотя бы разумности? Всегда ли просто выразить свои эмоции? Разве не страшно показаться смешным, нелепым или, напротив, вызвать резкое осуждение у окружающих? Всегда хочется быть на высоте. Всегда хочется, чтобы промахи остались незамеченными, а слабости принимались за силу. И всегда нужно одобрение: много, много постоянного одобрения и внимания.
Тщеславие дает человеку надежду убежать от смерти. Страсть тщеславия так сильна потому, что связана с самым глубинным и самым сильным нашим страхом: страхом смерти, страхом небытия. Поиск славы — попытка остаться в этом мире: пусть в памяти людей, пусть на обложке книги, пусть в старой видеокассете.
В современном русском языке слово «гордость» имеет ряд значений.
1) Чувство собственного достоинства, самоуважение.
2) Чувство удовлетворения от чего-либо (гордость от победы).
3) Высокомерие, чрезмерно высокое мнение о себе.
В православной аскетике слово «гордость» — абсолютный синоним слова «гордыня», т. е. значение его совпадает с 3-м из приведенных значений. Смысловая путаница в этом случае ведет к недопониманию того, что Церковь разумеет под страстью и грехом гордости. Преподобные отцы, целью своей подвижнической жизни ставившие смирение, сущность которого заключается в искреннем признании себя самым последним и грешным, не говорили, что человек не должен любить и уважать себя. Православное вероучение призывает человека к правильной любви к себе. А чувство собственного достоинства заключается в осознании христианином того, что он создан по образу и подобию Божию, и выражается в его стремлении к добродетели. Это значит, что человек не будет лгать, воровать, убивать, завидовать, хвастать, потому что тем самым он оскорбляет в себе образ Божий. Любя и уважая в себе образ и подобие Божие, человек должен в равной степени любить и уважать то же в другом человеке, и в значительно большей степени, нежели себя, любить и чтить своего Создателя.
Гордость есть в каждом человеке, даже в святом. Как сказал прп. Макарий, «самое чистое естество человеческое имеет в себе нечто гордое» — то, что исказило человеческую природу в самом начале. Но при этом гордость как родоначальница и корень всех страстей любит скрываться за прочими пороками и распознать ее саму трудно. Присутствие в нас гордости можно распознать по внешним приметам. Гордец обидчив и самолюбив, ему сложно просить прощения, тяжело уступить в споре. Он не любит слушаться ни равных себе, ни старших. Он не любит приказных интонаций, а предпочитает им смиренные просьбы. Он подвержен вспышкам гнева. Он помнит причиненное ему зло и постоянно в душе или на словах осуждает других людей.
Высшая стадия гордыни заключается в неверии, в отказе признать Бога источником жизни. Но получается, что человек, желающий обрести смысл жизни в себе самом и только для себя, оказывается ни с чем, потому что человек не заключает в себе средства бессмертия. А вне Бога нет ни бессмертия, ни власти над собой. Однако признать это — значит, пережить крушение своего «я», созданного из иллюзий и заблуждений. А для гордого человека это невозможно, потому что гордость — это некая проказа души. Исцелить от нее может только Сам Бог, если видит, что человек небезнадежен, что он не откажется от исцеления. Лекарство от гордости — смирение.
Грех зависти вообще относится к страсти тщеславия. Но поговорим о нем отдельно.
Недавно я с удивлением узнала, что я очень завистливый человек. Открылось это не лучшим для меня образом — придя на вечеринку к одному состоятельному знакомому, я с ужасом обнаружила, что не только беднее всех одета, но еще, вдобавок, и самая уродливая среди увешанных бриллиантами гламурных красавиц. Я зажмурилась, набрала в легкие воздуха и выдохнула, одновременно открыв глаза, — надеялась, что наваждение рассеется и я окажусь Золушкой на балу. Но ничего не изменилось! Мне казалось, что все дамы презрительно оглядывают мой костюмчик. А их длинные ноги, каковых у меня отродясь не было!.. Я СТРАШНО им всем позавидовала!
Выйдя в туалет, я с отвращением оглядела себя и с негодованием спросила у Бога, зачем Он сотворил меня такой дурнушкой.