Курская битва. Огненная дуга

— Я спас своего командира, который не умел плавать, — сказал Шпак. — И вот теперь, в августе сорок третьего, санитарная машина, в которой везли раненых, тоже разбомбил «юнкере». Погибли все, в том числе и мой командир Кольцов. Вот какая судьба ему выпала...

— Не позавидуешь... — изрёк Гришка.

Машина часто прыгала на ухабах, и водителю приходилось крепко держать руль. Наконец такси свернуло с дороги и остановилось на обочине. Чуть в сторонке стоял дом номер десять.

— Видишь, Василий Иванович? — спросил Гришка.

— У меня уже и сердечко запрыгало, — улыбнулся Шпак. Он расплатился с шофёром. — Спасибо, Гришка, дай Бог тебе здоровья!

Шпак подхватил вещмешок и зашагал к дому. У калитки появилась женщина, она смотрела в его сторону. Старшина подошёл ближе, поздоровался:

— Добрый день, хозяюшка!

Она мягко улыбнулась ему, зачем-то шевельнула золотую серёжку в правом ухе.

— Добрый... Издалека приехали? — спросила она, шевеля широкими, густо заросшими бровями.

— С фронта. — Шпак кашлянул в кулак. — Скажите, в этом доме проживает Галина Кольцова? Жена капитана Кольцова, — добавил он для большей убедительности.

— Была женой, а теперь вдова. Муж-то её погиб на войне, да и сама чуть не померла, когда получила похоронку. — Всё это женщина сказала неторопливо, но в её голосе Шпак уловил сожаление и понял, что ей жаль Галину. — Она снимает у меня комнатушку.

— Стало быть, вы хозяйка дома? — усмехнулся Шпак.

— Она сама. — Полные губы женщины изогнулись в улыбке.

— Пригласите сюда, пожалуйста, Галину, — попросил Шпак.

Хозяйка поправила поседевшую копну волос и скрепила их гребешком. Теперь Шпак хорошо разглядел её. На вид ей было лет шестьдесят, хотя на лице было не так много морщин. Она была чем-то похожа на медсестру Марию, только выглядела гораздо старше её. Волосы на голове густые, правда, в них немало седины, а у Маши в волосах ни одной белой нити.

— А зачем её звать? — наконец заговорила хозяйка слегка скрипучим голосом. — Вы можете к ней пройти. Уже третий день, как Галя вернулась из больницы.

— Что случилось? — забеспокоился старшина.

— Когда ей принесли похоронку и она её прочла, то ей сделалось плохо и она потеряла сознание. Упала во дворе и ушиблась. А утром её увезла «скорая помощь».

— А как же ребёнок?

— Взяла с собой, так как всё ещё кормит его грудью. — Хозяйка помолчала, потом снова заговорила: — Война идёт кровавая, когда уже кончится? Сколько людей погибло — и не счесть, а сколько ещё погибнет! — Она тяжело вздохнула. — Война и меня своим чёрным крылом задела.

Шпак удивился: хозяйка далеко не молодая, неужели была на фронте? Он задал ей свой вопрос.

— Не о себе я... — Она отчего-то покраснела. — Мужа моего Гаврилу ранило. Лежит он в Саратове в госпитале. Я к нему ездила, хотела забрать, но врачи отказали, говорят, ему ещё надо лечиться.

— А куда ранило вашего мужа? — спросил Шпак.

— Сразу в обе ноги, — промолвила хозяйка, и по тону её голоса старшина понял, что хотя прошло немало времени с тех пор, как мужа ранило, она всё ещё переживает это. — Левую ногу Гавриле почти вылечили, а вот правую отрезали: начала развиваться гангрена. Он ещё молодчина, мой Гаврила, — усмехнулась хозяйка. — Раненный, он почти сутки лежал в окопе, пока его не нашли санитары, и остался живой. Теперь вот ходит на костылях. — Она спохватилась. — Что-то я заболталась, вы уж извините. Пойдёмте со мной, я вас провожу.

Они вошли в комнату, где располагалась хозяйка. Она кивнула на дверь, что чернела у окна.

— Там она живёт, только тихо постучите: малыш, наверно, спит и вы можете его разбудить. А я пойду в сарай, дам курам зерна и выпущу их в огород.

Шпак постучал и сразу услышал тихий голос:

— Входите!

Он слегка толкнул дверь плечом и вошёл в комнату. На диване лежала молодая женщина. Она сразу поднялась, поправила каштановые волосы. У неё были чёрные, как ночь, глаза и тонкие брови.

— Извините, я думала, что стучала в дверь соседка, и потому не встала, — сказала она и отчего-то покраснела. — Проходите, пожалуйста, и садитесь. А вы случайно адресом не ошиблись?

— Нет, не ошибся, Галя — так, кажется, вас зовут?

Она удивлённо вскинула брови.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Ваш муж Кольцов Пётр — мой боевой командир, — сообщил Шпак, заметно волнуясь. У него резко дёрнулись брови и тут же замерли. — Сначала мы вместе с ним воевали под Москвой, потом нас, артиллеристов, перебросили оборонять Сталинград, а сейчас сражаемся на Курской дуге.

— Вас не Васей ли зовут? — спросила Галя.

— Василием Ивановичем. А что?

— Я знаю вас, — улыбнулась Галя. — Муж писал мне, что есть у него в боевом расчёте боевой и преданный друг Вася. Это, значит, вы?

Старшина смутился и покраснел.

— Вот уж не ожидал, что Кольцов написал вам обо мне. — Он вздохнул. — Пётр был у нас командиром батареи, и в боях мы из своих пушек громили немецкие танки.

— Наверно, это очень опасное дело?