Курская битва. Перелом

По итогам Курской оборонительной стратегической операции советское командование вынуждено было признать, что танковые армейские объединения Красной армии не могут успешно проводить контрудары против равных по силам бронетанковых группировок противника. В частности, в материалах по изучению опыта войны было отмечено следующее¹. Согласно оперативным планам командования Центрального и Воронежского фронтов, 1-я и 2-я танковые армии должны были нанести контрудары по вклинившимся в советскую оборону частям противника, действуя из глубины. С этой целью штабы и командный состав танковых соединений заранее изучали местность, готовили в инженерном отношении районы исходных позиций и направления наиболее вероятных контрударов. Однако, хотя контрудары и состоялись, сложившаяся в результате оперативная обстановка вынудила 1-ю танковую армию, так же как и 2-ю, вести упорную борьбу за удержание занимаемых рубежей. То же самое произошло и в случае с 5-й гвардейской танковой армией, задачей которой было нанесение контрудара по вклинившимся в расположение советских войск частям против-

ника, но в результате сражения с крупными танковыми силами немцев армия также была вынуждена перейти к упорной обороне с целью удержания рубежа. В ходе дальнейших боевых действий все три указанные выше танковые армии вынуждены были во взаимодействии с другими родами войск отражать массированные удары противника, сочетая ведение частных контратак по прорвавшимся группам танков и пехоты немцев с действиями огнем с места из окопанных танков. Такая форма оперативного использования танковых войск в обороне была вызвана появлением нового вооружения и, в связи с этим, новой тактикой наступающего противника. К новым тактико-техническим факторам относилось: применение противником на поле боя тяжелых танков «Тигр» и средних танков «Пантера», против которых огонь советских средних и легких танков оказался малоэффективен, особенно при стрельбе с ходу и на значительные дистанции; наличие в боевых порядках наступающего противника самоходных истребительно-противотанковых и штурмовых орудий, что увеличивало силу удара не только танковых и моторизованных, но и пехотных дивизий и в то же время способствовало успешному отражению контратак со стороны советских танковых и механизированных объединений и соединений; изменение тактических приемов наступления немецких танков, которые избегали сближения на короткие дистанции с русскими танками, а стрельбой с места, используя точность и длительность огневого воздействия, наносили поражение обороняющимся и контратакующим советским танковым частям; возросшая насыщенность противотанковыми средствами боевых порядков наступающих войск противника (увеличение количества противотанковых артиллерийских орудий в составе немецких танковых и моторизованных дивизий, а также оперативное подчинение этим дивизиям артиллерийских частей тяжелых зенитных орудий, которые использовались для борьбы с контратакующими вражескими танками).

Контрудары и контратаки советских танков немцы, как правило, встречали мощным огнем артиллерии всех калибров, а также огнем тяжелых и средних танков и самоходных орудий, которые вели стрельбу с места, что в значительной степени повышало точность огня. Немецкая артиллерия, танки и самоходные орудия не прекращали огня по танку до тех пор, пока он не загорался, даже в том случае, когда танк останавливался в результате попадания в него снаряда. Такой метод борьбы с атакующими танками приводил к большим безвозвратным потерям боевой техники (например, во 2-й танковой армии около 65 процентов общего количества потерь составили безвозвратные потери). Кроме того, увеличение калибра противотанковой артиллерии и начальной скорости полета снаряда, а также применение специальных снарядов также обусловили возрастание безвозвратных потерь боевых машин по отношению к общему числу выведенных из строя танков.