Курт Сеит и Мурка

Когда работающим позволили передохнуть, Эминов пошел к могилам самой младшей дочери и жены, покоившимся у самого входа на кладбище. Хавва и Захиде спали вечным сном. Сложив руки, он прочитал молитву. Когда он вернулся к прерванной работе, то с болью посмотрел в лицо юноши, которого предстояло похоронить следующим.

– О, Аллах! – произнес он. – Сколько лет этому мальчику? И в чем он мог провиниться?

Мехмет, не отводя взгляда от покойного, продолжил рыть могилу. Смотря на его детское лицо, он с еще большей ясностью осознавал, что жить дальше попросту не имеет права. Незачем – это раз за разом показывал ему Аллах. Жизнь казалась горше смерти. Да и к тому же разве он уже не умер десятки раз, пока рыл могилы для своих земляков?

– Если бы… – пробормотал он в сторону лежавшего трупа. – Если бы отдал Аллах мои последние годы таким, как вы, а меня забрал пораньше!

Его сердце словно сдавили кулаком. Краем глаза он заметил, как к нему сбоку подошел один из солдат. Стук бьющегося сердца заглушил звук приближающихся шагов. Он попытался глубоко вдохнуть, ноги свела судорога. Эминов пошатнулся. Он попытался устоять на ногах, опираясь о черенок лопаты. И, когда его лицо ударилось о сырую землю, кулак, сжимавший его сердце, разжался.

Лозы утраченной жизни

В середине лета 1945 года Мерьем, к тому времени уже обосновавшаяся в Стамбуле, сумела напасть на след своего родственника – Курта Сеита. Женщина не думала, что тот узнает ее, ибо, когда сын мирзы Эминова навсегда покинул Крым, она была совсем маленькой девочкой. Однако на новой земле родственники всегда обретали особую ценность.

Когда Мюрвет распахнула дверь и увидела робко представившуюся ей дальней родственницей молодую женщину, то она сразу же радостно предложила ей войти. Как же обрадуется Сеит вестям из дома! Поднявшись на второй этаж, Мюрвет открыла дверь в комнату мужа.

– Сеит, посмотри, кто пришел! – радостно сказала она, приближаясь к мужу. – Сюрприз!

Стоило только Мерьем последовать за хозяйкой дома и войти в комнату, она застыла в изумлении. Неужели этот прикованный к постели человек с белым как бумага лицом и впалыми глазами был тем человеком с фотографий, которые она видела в доме дяди Мехмета? Это невозможно! Должно быть, она пришла по неправильному адресу. Мерьем замерла на месте. Сеит приподнял голову и, внимательно посмотрев на незнакомку, воскликнул:

– О, Аллах! Мерьем! Маленькая Мерьем! Откуда ты взялась?

Мерьем удивилась и тому, что не ошиблась домом, и тому, что Сеит ее помнил.

– Как ты узнал меня, брат Сеит?

– Разве я мог тебя не узнать? Твой взгляд остался прежним. Ты ничуть не изменилась. Ничуть. Вылитая мать. Я узнал бы тебя, где бы ни увидел.

Затем он игриво продолжил:

– Однако ты бы меня не узнала. Я очень изменился, не так ли?

Мерьем попыталась уйти от ответа.

– Нет, брат Сеит…

– Ничего страшного! – отрезал Сеит. – Я теперь уже и сам себя в зеркале не узнаю.

Сестра перешла к рассказам о Крыме. По настоянию Сеита Мерьем рассказала, что случилось с ней и их семьей. От одного из своих друзей, недавно чудом избежавшего геноцида, она узнала, как погиб мирза Эминов. Она рассказала об этом Сеиту, заливаясь горькими слезами. Мерьем понимала, что брат очень болен, и не хотела его расстраивать, но делать было нечего.

Мюрвет плакала, а Сеит, устремив взгляд вдаль, безмолвно слушал. Он полагал, что расплакаться ему попросту не хватит сил. Однако сердце его словно пронзали ножами. На земле, по которой он так скучал, теперь не осталось никого из его близких.

В ожидании конца

После того как Мерьем ушла, Сеит погрузился в долгое молчание. Он не мог больше говорить. Спустя пару дней приступы участились.

Мюрвет вся извелась, понимая, что лекарства и лечение не помогают. Муж угасал на глазах. И, прекрасно зная о его упрямстве, в один из дней она спросила:

– Может быть, сходим на осмотр к врачу?

Сеит подумал о смерти. Да, конец был близок. Внезапно он почувствовал, как скучает по своему наполненному весельем прошлому. Ему хотелось вновь пережить то время. Возможно, если он долгое время пробудет в санатории под пристальным вниманием врачей, его здоровье улучшится, и он сумеет выжить.

– Ну же, отвези меня! – воскликнул он.