Кувейт. Мозаика времен

Однажды ‘Аджаим явился к ‘Исе утром. Увидев, что ворота в ограде приоткрыты, вошел во двор. Никого в доме не оказалось. И пока он поджидал хозяина, сидя у крыльца, из загона для скота вдруг выпрыгнул петух. ‘Аджаим воспользовался представившейся ему возможностью, и отсек ему голову. Только-только успел убрать кинжал в ножны и стереть следы крови, как ворота отворились, и появился ‘Иса. Увидел на земле мертвого петуха, и приостановился. ‘Аджаим сразу же признался, что это он убил петуха, но без злого умысла. Объяснил, что петух, ни с того ни с сего, набросился, дескать, на него, и, защищаясь, он нечаянно и порешил петуха-задиру. Ни ссоры, ни скандала из-за этого не случилось. Мертвую птицу подобрали и выбросили.

Когда ‘Аджаим покидал жилище ‘Исы, ему показалось, что будто бы он слышал встревоженный голос девушки в дальней комнате дома. Впоследствии выяснилось, что как только петуха не стало, черная собака тотчас же обернулась человеком. Он тайно проник в дом ‘Исы, прокрался в комнату его дочери, и предстал перед ней. Злой дух переселился из него в девушку, и она сделалась одержимой дьяволом.

Отец девушки, богатый торговец, обещал 500 золотых монет тому, кто излечит его любимую дочь. И вот тогда сейид Нури попросил ‘Аджаима загримироваться, отправиться в дом девушки, выдать себя за целителя, прочесть над ее головой такие-то и такие-то слова-заклинания, и дать ей выпить приготовленное им лекарство. За это сейид Нури пообещал ‘Аджаиму заплатить 500 золотых монет.

‘Аджаим сделал то, о чем просил его сейид Нури. Дом ‘Исы посетил, заклинания над головой девушки произнес, и принесенным с собой снадобьем попотчевал. Как только она его пригубила, тотчас же уснула. Проснувшись на следующий день, была абсолютно здоровой. ‘Аджаим получил 500 золотых монет, и стал собираться в обратный путь.

Будучи джинном, сейид Нури мог передвигаться очень быстро. В одночасье оказался в Наджране и поквитался с тем, кто убил его брата. Затем присоединился к другому своему брату, тому самому человеку, кто дожидался ‘Аджаима в пустыне.

Вскоре туда пожаловал и сам ‘Аджаим. Братья поблагодарили его за все содеянное, и в знак признательности предложили ‘Аджаиму в жены свою сестру. Поставили условием, чтобы он никогда на нее не только не гневался, но даже не сердился. ‘Аджаим условие принял, дал слово — и женился на девушке-джинне по имени Йамийа (древние аравийцы называли таких девушек словом «джиннийа»). Привез ее в Наджран, где они жили в счастье и радости. Прошло какое-то время, и у них родился сын-первенец. Когда праздновали его рождение, никто не заметил, как в шатер прокралась черная собака, схватила ребенка и унесла в пустыню. ‘Аджаим никак не упрекнул жену, ни словам, ни взглядом. Через год случилось то же самое: жена забеременела, родила здорового мальчугана, и его опять утащила из шатра огромная черная собака. Когда же это повторилось в третий раз, вот тогда-то нервы у ‘Аджаима и сдали. И он в сердцах побранил жену за то, что она оставила ребенка без присмотра, и не уберегла его.

После этих слов земля под ногами жены ‘Аджаима разверзлась, и она ушла под землю, возвратилась в мир джиннов, к своим братьям и к своему народу. Провалился под землю вместе с любимой женой своей и ‘Аджаим. Стал жить с джиннами. И вдруг узнал, что сыновья его живы, находятся в мире людей, и воспитываются старушкой, приставленной к ним джиннами.

Долго прожил ‘Аджаим с народом джиннов. Соскучился по миру людей и по своим сыновьям. Попросил, чтобы его отпустили. Йамийи, любимой жены, к тому времени уже не стало. От горя, постигшего ее вследствие разлуки с детьми, она воспламенилась и сгорела, на глазах ‘Аджаима. Его отпустили. Дали в дорогу быстроходную черную верблюдицу масти залула. Через час пути, как ты окажешься на поверхности земли, предупредили его джинны, к тебе присоединяться все трое твоих сыновей. Не делай только одного: услышав топот лошадей сзади себя, не оборачивайся, ни в коем случае. Помни, что все, что ты будешь видеть впереди себя, это и будет происходить на самом деле, а все, что сзади тебя — это игры и козни дьявола.

После часа пути ‘Аджаим, действительно, услышал позади топот и ржание лошадей. И через мгновение перед ним предстал стройный красивый юноша, сидящий верхом на великолепной лошади. Подъехав к нему, сказал, что он — его старший сын. Вслед за этим впереди ‘Аджаима появился другой молодой человек, и назвался средним сыном ‘Аджаима. Когда же сзади ‘Аджаима опять раздалось ржание лошади, он не удержался, оглянулся — и третий всадник скрылся под землей. Марзук ибн ‘Аджаим, старший сын ‘Аджаима, стал прародителем племени ал-‘аджман, а Мурра ибн ‘Аджаим, другой его сын, — прародителем племени бану мурра[746]. Так гласит легенда.