Кувейт. Мозаика времен

Португальцы знали о жемчужных богатствах Персидского залива задолго до покорения Ормуза (1515) Афонсо д’Албукеркой, «неистовым конкистадором Востока». Тверской купец Афанасий Никитин, бывавший на Ормузе, называл этот остров-царство «жемчужным рынком мира» и «знатным пристанищем торговым», где «все, что на свете родится, — есть». Мануэл I Счастливый (1469–1521), король Португалии, направляя Афонсо д’Албукерку к берегам далекой Аравии, наставлял его непременно разыскать Бахрейн и захватить его. Утвердившись на Ормузе и в Южной Аравии, Афонсо писал своему властелину: Ормуз повергнут. Вскоре падет к ногам Лиссабона и знатный Бахрейн, а вместе с ним отойдет Португалии и все остальное, что есть в «море персов».

«Все мы, — говорил в беседе с путешественником Дж. Пэлгревом в 1862 г. правитель Катара шейх Мубарак ибн Тани, — от простолюдина до человека знатного, слуги одного господина — жемчуга». Действительно, замечает Дж. Пэлгрев, большая часть 60-тысячного населения Прибрежной Аравии тех лет «состояла на службе у жемчуга», то есть была вовлечена в жемчужный промысел.

Использовали в Древнем мире и жемчужные раковины. В Месопотамии, к примеру, а потом и в Египте (в 4500 и 4000 гг. до н. э. соответственно) ими инкрустировали кровати. Находили применение и другим «дарам моря» — панцирям черепах (из них изготавливали гребни для волос и посуду) и кораллам.

Помимо Бахрейна, иноземные купцы хаживали в прошлом за жемчугом в Сираф и на Ормуз, в Гомберун (нынешний Бендер-Аббас) и Линге, на остров Дальма (принадлежит эмирату Абу-Даби, ОАЭ) и в Джульфар.

Сираф, бойкий в свое время рынок Фарса (Персии), славился также и торговлей ювелирными изделиями.

Ормуз считался вторым по величине, после Бахрейна, жемчужным рынком мира. Английский торговец Ральф Фитч, посещавший Ормуз в 1538 г., отзывался о нем, как о крупнейшем на земле «складском месте жемчуга». Поступал он на Ормуз с Бахрейна и из других шейхств Прибрежной Аравии. С торговыми караванами, рассказывает Ральф Фитч, жемчуг уходил оттуда во все концы империи Сафавидов (Сефевидов), а морем — в Лахор и дальше на Восток.

Знатным жемчужным рынком Персидского залива известный американский миссионер и исследователь Аравии С. Цвемер именовал лежащий напротив Абу-Даби (ОАЭ) остров Дальма, где собирались тавваши (торговцы жемчугом) с обоих побережий Залива. Сюда, чтобы пополнить запасы воды, риса, чая и табака, наведывались суда, занятые в ловле жемчуга.

Доминировал в торговле жемчугом рынок Бахрейна (Дильмуна и Авала в прошлом). На остров съезжались крупные купцы и именитые ювелиры из Лондона и Парижа, Санкт-Петербурга и Бомбея. Из отчета британского консула в Маскате за 1869 г. следует, что примерно 2/3 сезонного улова жемчуга в Персидском заливе «ушло на север» — в Персию, Турцию и Россию, а 1/3 — через Маскат — в Бомбей и Англию. Торговые коммуны индусов-банйанов из портовых городов Омана скупали жемчуг (лу’лу’) у капитанов судов прямо в море, на жемчужных отмелях (фаштах).

Крупным центром жемчужной торговли Нижней (Южной) Аравии знаменитый арабский историк ал-Идриси (1100–1165) называет Джульфар (нынешний эмират Ра’с-эль-Хайма, ОАЭ). Дуарте Барбоса (1480–1521) известный португальский мореплаватель и хронист португальских владений в Индии, отмечал, что за жемчугом в Джульфар прибывали торговцы с Ормуза. Закупали его там и везли в Индию и в Персию. С восхищением отзывался о жемчужном рынке Джульфара и венецианский ювелир Гаспаро Бальби, посещавший этот легендарный город в 1580 г.

Торговали жемчугом и в Кувейте. Сделки купли-продажи вели «языком пальцев». Обычай «немого торга» пришел в княжества Прибрежной Аравии с Ормуза. Касанием того или иного пальца на руках продавца, каждый из которых означал ту или иную конкретную сумму, покупатель «называл» свою цену за предлагаемый торговцем товар. Руки продавца (им выступали капитаны жемчужных судов) и покупателя скрывал от глаз других участников аукциона по-аравийски в лице местных торговцев-оптовиков (таввашей) и чужеземных купцов кусок материи. Если оба участника торга были местными жителями, то они просто просовывали руки в широкие рукава одежд друг друга, и делали то же самое.

Сжимание, к примеру, двух пальцев продавца означало, что покупатель предлагал за выставленный на продажу товар, одну жемчужину или целый лот, 200, 2000 или 20 000 индийских рупий (мелкий жемчуг продавали на вес). Нарасхват шли крупные молочно-белые жемчужины. Французские купцы с охотой приобретали также и розово-белые жемчужины. Хроники свидетельствуют, что в 1929 г. за одну большую первоклассную жемчужину французский ювелир отдал 29 000 индийских рупий.