Квадратное время

– В ту ночь мы перешли черту жизни и смерти… – начал Виктор без всякой раскачки. – Граница на перешейке проходит по речке Сестра, она неглубокая, но быстрая и холодная, с неровным, устланным острыми и скользкими камнями дном… Да ты сам же знаешь, каково оно в наших местах! Нам было жутко и в то же время как-то смешно при мысли о том, что еще вчера мы ходили по улицам европейского города и ездили в такси, а сейчас крадемся по лесным дебрям как майн-ридовские охотники за черепами, сиуксы или гуроны…{238}

В несомненном таланте Ларионова как рассказчика я уже имел возможность убедиться. Но тут он перекладывал действие в слова явно не в первый и даже не второй раз, поэтому картины происходящего разворачивались передо мной в деталях, как живые.

Не прошло и десяти минут, как от ужаса и непонимания у меня буквально начали шевелиться волосы.

Вроде бы к услугам господ белогвардейцев имелись все возможности: реальный боевой опыт – причем как личный, так и соратников-однополчан! – доступны консультации советских перебежчиков, финских охотников, скаутов и пограничников. К их услугам многочисленные магазины и мастерские, где несложно купить, подогнать, изготовить буквально все, что пожелает душа.

Однако в рейд эти «ламеры» пошли без всяких документов!

Ну ладно, не получилось сделать качественную подделку, способную выдержать беглую проверку чекистами, – странно для такой солидной структуры, как РОВС, но пусть, бывает. Однако неужели так сложно для колхозников и постовых дуболомов соорудить полдюжины справок, заверив их придуманными печатями артели балалаечников-маркшейдеров из Вышнего Волочка?

Случайный недосмотр? Да как бы не так! Подобный уровень прослеживается буквально во всем.

Проработка путей отхода? Справились блестяще: «Если что не так – стреляем да бежим!»

Питание? Как у девочек на пикнике: «Захватили немного бутербродов и шоколадку…»

Средства против собак? «Надеялись на проводника…»

Компас? «Взял один, но потерял в первый день, пришлось для обратной дороги покупать новый в Ленинграде…»

Взаимопомощь, действия в команде? «Переходили по скользкому бревну, Дима упал, хорошо, что в тину, а не на камни…»

Единообразное, мощное оружие? Куда уж без него – маузер, наган и парабеллум.

Дисциплина? Нет, не слышали: «На привале Сергей играл с револьвером и случайно спустил курок, но повезло – патрон оказался испорченным…»

Плакать тут или смеяться? Подготовка места и времени теракта восхитительна: добрались до Ленинграда и принялись читать газетную тумбу на предмет подходящего сборища коммунистов. Зачем?! Советская пресса в Хельсинки при наличии денег и времени вполне доступна. Город на Неве участникам перфоманса знаком с пеленок, большевики еще ничего не успели в нем перестроить. Почему не наметить заранее полдюжины целей и ударить сразу, с колес – каждому по своей?

Нет, господам эмигрантам было больше по душе кормить комаров на острове в болоте и чуть не неделю таскаться на пригородном поезде туда и обратно. В три сытые капиталистические ряхи слоняться по улицам – с оружием и без документов, толкаться в трамвае, как будто в триэсэрии запретили извозчиков, покупать еду, спиртное «от страха», да еще вполне закономерно встретить старого гимназического приятеля, а ныне – бравого красного командира.

Самое важное, что у меня не вызывает ни малейшего понимания и симпатии их цель. Надо же догадаться ударить в муниципальное заседание «по вопросу о снижении цен»! Хорошо хоть придурки не убили никого. Простых парней и девчонок с верой в светлое будущее и партбилетом в кармане много.

Неужели так сложно понять: если хочешь справедливости и реального эффекта – кидай бомбы в секретарей ЦК, благо обком ВКП(б) покуда в подполье не ушел. Обычные-то люди чем провинились?

Что в сухом остатке? Непрерывный аттракцион «Слабоумие и отвага»! Немыслимое, выходящее за рамки здравого смысла везение или… Талантливая подстава ГПУ?!

Да какая, к черту, разница!

На два… нет, на три… нет, на пять порядков безопаснее идти в Петербург одному, чем воспользоваться помощью господина капитана. Именно господина – рассматривать как друга и будущего партнера авантюриста-любителя я более не в состоянии.

Между тем мое ошеломленное молчание господин Ларионов истолковал по-своему. Точнее сказать, начал настойчиво вербовать меня в ряды РОВС, расписывая в самых ярких красках силу и мощь главной антибольшевистской силы мира. Удивительным образом не заслужившей внятных упоминаний в учебниках истории двадцать первого века…