Квантунская рапсодия

  В отличие от своего противника, с началом боевых действий адмирал Макаров покинул передний мостик броненосца, на котором остался только старший офицер «Цесаревича» Семенов. Нет, Степан Осипович ничуть не уступал в храбрости и решимости Хейхачиро Того, стоять на мостике под огнем врага. Но слишком были высоки ставки в этом сражении. Если командующий японским флотом мог позволить себе подобную демонстрацию, будучи уверенный в том, что в случае его гибели или ранения эскадра продолжит бой и не отступит, то у Макарова такой уверенности не было. На данный момент он был единственным человеком, кто мог довести эскадру до конечной цели, если не в целости и сохранности, то хотя бы основное ядро её кораблей. Поэтому, вняв уговорам Матусевича и Васильева, он перешел в боевую рубку броненосца.

  Едва только адмирал сменил свое место пребывание, как вскоре рядом с рубкой взорвался вражеский снаряд и в открытый дверной проем влетел густой черный дым вместе с градом осколков. Рубка сейчас же наполнилась стоном и отчаянным кашлем стоявших вблизи прохода людей.

 - Ах, черт!! Дышать нечем! Чем они паразиты свои снаряды начинают!?– прокашлявшись, воскликнул Матусевич, в лицо которому пахнула струя ядовитого газа.

 - Санитара! Хотя вряд ли это ему поможет – воскликнул капитан «Цесаревича» Васильев, глядя на безжизненное тело младшего флаг офицера Эллиса, а затем обратился к Матусевичу.

 – Все экспериментируют господа японцы со своей начинкой, ищут идеальную смесь на нашу голову – и был прав. Японцы усиленно продвигались к созданию шимозы, гремучей смеси от которой горело не только дерево, но даже металл. К огромной радости русских моряков в этом бою её ещё не было в распоряжении противника. Кроме этого, около половины крупнокалиберных японских снарядов выпущенных по русским кораблям не взрывалось. Это выяснилось только после окончания боя, но в этот момент никто не знал и, не желая подвергать свои корабли опасности, Макаров приказал рулевому изменить курс.

 - Я не желаю играть в поддавки, по правилам выгодным Того. На 4 румба левее – приказал Макаров и «Цесаревич» стал послушно отдаляться от противника, уводя эскадру из-под огня врага. Отойдя на выгодное для себя расстояние в 40 кабельтовых, Макаров вновь лег на прежний курс. Вновь заговорили орудия больших калибров и довольно удачливо для русских.

 Как только эскадры легли на параллельный курс, одиннадцатидюймовый снаряд угодил в нос «Микасе» прямо перед мостиком со стоящим на нем адмиралом. На какие-то мгновения его заволокло столбом дыма и огня, но тут же сильный порыв ветра отогнал его проч. Со страхом и ужасом смотрели в сторону мостика дозорные броненосца. Их наполненные страхом и ужасом глаза увидели исковерканные носовые настройки, перекрученные в разных направлениях чудовищной силой взрыва. Вблизи мостика были видны окровавленные тела людей, однако, фигура командующего, вопреки всем страха, твердо стояла на нем.      

  Взрывная волна сбила с его головы фуражку, парадный мундир был забрызган чужой кровью, но Хейхачиро Того, был невредим. Брезгливо сбив с себя комочек окровавленной плоти второго капитана «Микасы», он вперил полный крови и ненависти взгляд в сторону русской эскадры.  Вопреки всем надеждам и ожиданиям, корабли Макарова шли верно, и уверенно. На одном из русских броненосцах был пожар, на другом сбита мачта, но никто из них не отставал или покидал строя. Из строя японских броненосцев так же никто не выбыл, хотя на «Асахи» и «Ниссин» были видны густые столбы черного дыма.

 - Повторить охват головы противника. Сейчас мы добьем русский флагман, а с нею и всю эскадру! – воскликнул адмирал, начав терять свою хваленую выдержку и самообладание. Услышав эти слова, командор Бейли похолодел. Он уже сотню раз пожалел о том, что остался на мостике рядом с адмиралом. Смерть широкими шагами ходила вокруг Того, раз за разом сужая свой круг. Британец, так же как и адмирал был щедро обрызган кровью погибших офицеров штаба и это в отличие от фаталиста Того, сильно действовало не его психику.

 - Господи, все, что я делаю, я делаю исключительное на благо Британии, на благо её интересов и во имя короля! – отчаянно шептал Бейли в те минуты боя, когда ему было особенно страшно.

 - Да, сэр. Сейчас вы их непременно раздавите! Ещё одно усилие и русский орех лопнет! – приободрил японца Бейли и подумал про себя – «Даже если я сейчас погибну вместе с этим азиатом, моя смерть не будет напрасной. Главное, чтобы уничтожить эскадру Макарова или хотя бы загнать её обратно в Артур. 

  На мачте «Микасы» проворно взвились флаги с приказом командующего, и японские корабли послушно двинулись в атаку на противника. Благодаря преимуществу хода они вновь сблизились с русской эскадрой и попытались уничтожить «Цесаревич» сосредоточив на нем огонь трех броненосцев. Вновь вступили в бой орудия среднего калибра, но теперь орудия японских броненосцев не грохотали столь дружно и слаженно как прежде. Уже не было того хаотического танца смерти вокруг русского флагмана, уверенно ведущего за собой в прорыв остальные корабли эскадры.