Квартал Тортилья-Флэт. Консервный ряд (сборник)

– Карбюратор, видно, – сказал Гэй. Двигатель засвистел, заскрипел, и струя пара, прорвавшись через переливную трубу, зашипела, как аллигатор.

Карбюратор «форда» модели «Т» устроен несложно, зато для работы ему нужны все его детали. Есть в нем запорная игла, и у нее должен быть заостренный кончик, и надо, чтоб он плотно сидел в гнезде – иначе «форд» никуда не поедет.

Гэй взял иглу в руки и увидел, что кончик отломан.

– Ну как это вышло, а? – спросил он.

– Прямо сказки, – сказал Мак. – А починить можно?

– На фига? – сказал Гэй. – Новую надо.

– А почем они?

– Вроде доллар штука, если новые, а старую за четверть монеты достать можно.

– А есть у тебя монета? – спросил Мак.

– Ага, только я и без нее управлюсь.

– Ладно, тогда живо давай. Порядок? Мы тебя тут подождем.

– Ясно, куда вы без наконечника денетесь, – сказал Гэй. Он вышел на дорогу. Три машины не заметили его поднятого пальца, четвертая остановилась. Ребята видели, как он влез в машину и как она двинулась вниз по холму. Снова они его увидели только через сто восемьдесят суток.

О, бездна возможностей! Надо ж тому случиться, чтоб машина, подобравшая Гэя, сломалась на полпути! И не будь Гэй механиком – не починил бы он машину. А не почини он ее – неужели бы владелец стал приглашать его в бар Джимми Брачиа? И зачем, зачем именно в тот день было рожденье Джимми! Из всех возможностей на свете – а ведь их миллионы! – Гэю подвертывались только те, что прямиком вели его в салинасскую тюрьму. Франт Ивиа и Крошка Коллети помирились и помогали Джимми справлять день рожденья. Появление блондинки. Музыкальный диспут возле музыкального автомата. Приемы джиу-джитсу, которые новый друг Гэя показывал Франту, но неудачно, и остался со сломанной рукой. Расстройство желудка у полицейского… Все-все вещи разные, не связанные – а вели к одному. Просто не Судьба была Гэю охотиться на лягушек, и Судьба не пожалела хлопот, людей и разных бед, только б его задержать. Когда наконец разбили стекло в обувной лавке Хольмана и стали мерить обувь в витрине, один Гэй не услышал сирены. Один Гэй не побежал на пожар, и потому полиция нашла его в витрине у Хольмана в черном лакированном ботинке на левой ноге и в коричневой тапочке на правой.

А ребята развели возле машины костер, когда стемнело и с океана повеяло холодом. В соснах у них над головами шуршал ветер. Ребята лежали на хвое и глядели сквозь ветви на грустное небо. Потолковали о том, что, видно, наконечник достать не так-то просто, но скоро стали говорить о другом.

– Зря мы его одного отпустили, – сказал потом Мак.

Около десяти часов Эдди поднялся.

– Повыше – строительная площадка, – сказал он, – пойду погляжу, может, у них есть «форд-Т».

Глава XII

Монтерей – город с давней и блестящей литературной традицией. Он гордится тем, что здесь жил Роберт Льюис Стивенсон. Остров Сокровищ, натурально, повторяет топографию и береговую линию мыса Лобос. Недавно здесь снова побывал кое-кто из литераторов, но куда девался прежний аромат, прежняя прелесть истинной изящной словесности? А однажды город глубоко возмутило то, что жители сочли поруганием памяти писателя. Это связано со смертью Джоша Биллингса, великого юмориста.

Там, где теперь почта, был раньше глубокий ров, наполненный водой, а через него мосток. На одном берегу стояла уютная саманная постройка, а на другом жил доктор, ведавший всеми болезнями, рожденьями и смертями в городе. Занимался он и животными и, окончив курс во Франции, баловался нет-нет новым тогда делом – бальзамированием трупов. Иные ретрограды находили этот обычай сентиментальным, другие накладным, а третьи кощунственным, ибо ни в одной из священных книг не предусмотрено бальзамирование. Но семьи получше и побогаче склонялись к обычаю, и он входил уже в моду.

Однажды утром почтенный мистер Кориага спускался от своего дома на холме к улице Альварадо. Он пересекал мосток, когда внимание его привлек маленький мальчик и вылезающая из рва собака. Мальчик держал в руках печень, а собака волочила несколько ярдов кишок, и на конце их болтался желудок. Мистер Кориага остановился и вежливо обратился к мальчику со словами:

– Доброе утро.

Мальчики в те времена были учтивы.

– Доброе утро, сэр.

– Куда ты тащишь эту печень?

– Хочу позвать ребят ловить вместе макрель.

Мистер Кориага улыбнулся и направился дальше, и тут ум его заработал. Это не бычья печень, нет, слишком маленькая. И не телячья печень, слишком красная. И не овечья. Тут мистер Кориага насторожился. На углу он повстречал мистера Райена.

– В Монтерее ночью умер кто-то? – спросил он.

– Нет, не слыхал, – отвечал мистер Райен.

– Убили кого-нибудь?

– Нет.

Дальше они пошли вместе, и мистер Кориага рассказал о мальчике с собакой.

В «Саманном баре» несколько граждан сошлись для утренней беседы. Мистер Кориага поведал им свою историю, и не успел он кончить, как в дверь вошел констебль. Уж он-то знал, умер ли кто в Монтерее.

– В Монтерее сегодня никто не умирал, – сказал он. – Но в отеле «Дель Монте» умер Джош Биллингс.