Кыз-Жибек

Что ползком в сухих песках

Под конец пришлось ползти.

Мог ли бедный Тулеген

К этим водам не свернуть -

Освежиться, отдохнуть?

Но на этих берегах

Укрывался подлый люд:

И ограбят и убьют,

Кто бы ни попался тут.

Приведя на Кособа

Шестьдесят озорников,

Злобный Бекежан-подлец (Проклят будь его отец!) У озерных тростников Тулегена поджидал.

Хоть в лицо он Кыз-Жибек

Сам ни разу не видал,
Но соперникам своим
Тулегена он считал.
Если бы Тулеген-бек
Хоть бы на день опоздал!
У разбойников как раз
Кончился съестной припас -
И они в тот день ушли б:
Не грозила бы тогда
Тулегену здесь беда,
Тулеген бы не погиб!
Одинокий Тулеген
Много дней в пустыне был,
Много дней ни конь его
И ни он воды не пил.
Смертной жаждой изнурен
Был несчастный Тулеген,
Но еще сильней, чем он,
Иноходец изнемог,Еле ноги он волок,
И боялся Тулеген,
Чтоб не пал его конек.

Часть V

Полдень был. Во все глаза

Всматривался Тулеген,

Нет ли где воды вблизи,

Не гадал он и не ждал

Никакой беды вблизи.

Вдруг он видит - впереди

Облаком клубится пыль.

Не подумал Тулеген,

Что да кто, друзья, враги ль?

А из облака - гляди! -

Шесть десятков верховых,

Негодяев удалых,

Скачут прямо на него.

Поздно он увидел их!

Шесть десятков!

Сам же он,

Бедный Базарбаев сын,

Жаждой смертной изнурен,

Против шайки всей - один!

Огляделся Тулеген -

Он уже со всех сторон

Был врагами окружен,

Но не дался он врагам

И в неравный бой вступил.

Час тогда полдневный был.

Тела слабость Тулеген

Силой гнева укрепил.

Но измученный вконец

Тулегенов боевой

Серый иноходец- конь

Вовсе выбился из сил

И, как будто неживой,

Стал с понурой головой.

К богу с пламенной мольбой

Обратился Тулеген:

«Боже всемогущий мой,

Помоги мне, помоги:

Многочисленны враги,

Я - один. К закату дня,

Видимо, убьют меня,

Да, убьют наверняка,

Но пока я жив, пока

Я не выронил клинка,

И покуда лук мой цел.

И колчан мой полон стрел,

Ты убить мне помоги

Хоть бы только вожака!..

Снял с плеча он лук тугой,

Руку запустил в колчан -

Захватил стрелу рукой,

Положил на тетиву,

Тетиву что было сил.

Натянул, стрелу спустил, -

Этой первою стрелой

Семь аргынцев он пронзил!

Но когда опять в колчан.

За стрелою он полез,

То аргынец Бекежан,

Тот лихой головорез (Проклят будь его отец!), Тот пройдоха из пройдох, Но искуснейший стрелец (Жаль, что в детстве не подох!), Близко- близко забежать Тулегену в тыл успел, За кустом курая сел, Взял старательно прицел, К фитилю огонь поднес:

Грянул громом самопалНебольшой свинца кусок, Так с овечий катышок, На беду как раз попал Беку Тулегену в лоб!

Зашатался он в седле,

Продержался миг, другой -

И упал: ни одного

Друга не было при нем,

Чтобы подхватить его!

Тулеген, однако, через некоторое время пришел в сознание, открыл глаза. Он увидел, что лежит совсем нагой - разбойники сняли с него всю одежду. Тогда он обратился к своем убийце - Бекежану - с просьбой прикрыть его наготу:

- Боже, боже, не к добру

Я пустился в этот путь!

Одинокий, тут умру,Торжествуй, убийца мой!

Но хотя б лицо мое Чем-нибудь, прошу, прикрой,Пусть его не исклюют Коршуны и воронье.

Мы ведь сверстники с тобой!..

Был красноречивым ты -

Стань, язык мой, нем теперь,

Если был строптивым ты,

Замолчи совсем теперь.

Смерть уже глаза мои

Затянула вечной тьмой…

Умоляю, чем-нибудь

Хоть лицо мое прикрой,

Мой убийца, сверстник мой!..

Но не слушали его

Шестьдесят подлейших псов,

Бекежана злейших псов. (Прокляты навеки будь Все их шестьдесят отцов!) Ту добычу, что им дал Подлый, зверский их разбой, Все делили меж собой.

Говорят: «Не верь скоту».

Вот хотя б к примеру- конь,

Тулегенов серый конь,

Даже этот верный конь

Подтвердил ведь правоту

Мудрой поговорки той:

Чуть напоен был водой,

Он под главарем убийц,

Не карачась, ведь пошел,

Не артачась, в рысь пошел, -

Так легко под ним пошел,

С выплясом лихим пошел!

Бекежан со своими головорезами уехал, не выполнив просьбы умирающего Тулегена. А в это время в небе появилась шестерка пролетных гусей, сопровождавших Тулегена с самого выезда его из родного аула. Гуси попытались было спуститься на озеро, но разбойники стали стрелять по ним - не дали им сесть на воду.

Тогда птицы стали кружиться над озером. Тулеген, не в силах пошевелиться, глядя на летящих гусей, заговорил:

- Эй, гуси, высок ваш полет!

На вкус вы - как сахар, как мед.

Мне вас пострелять бы, но вот -

Сейчас я умру не в черед.

Хотите спуститься, присесть -

Лужайки тут есть меж болот.

Опять наступила весна -

О, боже - для тех, кто живет!

Э, что вам сказать об отце,

О матери что вам сказать,

О брате я что вам скажу?

О, горе! Когда я умру,

Ласкаясь, к кому подойдет

Мой братец меньшой - Сансызбай?

Шестерка гусей в вышине!

Спускаться не надо ко мне:

Вы живы, а я тут лежу,

Убитый в чужой стороне!

Спросите - я вам расскажу,

По чьей умираю вине.