Лабиринт

Было без десяти шесть. Солнце еще не взошло. Гора, словно впитав в себя ночную тьму, казалась черной рудой. Небо постепенно голубело. Заря позолотила часть склона возле вершины, возвещая, что вот-вот взойдет солнце. Утренний холодок, которого Сёдзо с перепугу не почувствовал, теперь давал о себе знать. Покашливая, он спустился с кладбищенского холма на дорогу. Нога почти не болела, и он мог идти, не опираясь на винтовку.

В это время года кажется, что солнце каждый раз восходит в другом месте. В отряде казалось, что рассвет теперь наступает раньше, чем это бывало в первой половине месяца. Происходило это потому, что солнце стало появляться не из-за выступа горы, а немного западнее, из-за гряды низких холмов, а здесь гора закрывала солнечные лучи, и поэтому казалось, что солнце восходит позднее. Расселина, которую Сёдзо видел ночью, оказалась прямо перед ним. Вблизи она была совсем белой. Большая часть горы была покрыта лиственными деревьями, а обнаженную породу из-< бороздили глубокие складки.

Сёдзо пошел в ту сторону, куда убежали дети.

Один из отрогов горы возвышался наподобие готической арки, а затем опять полого спускался, и внизу по его выступу шла дорога. Сёдзо, продолжая шагать по этой дороге, видел вырытые в горе пещеры. И опять он почувствовал необъяснимый страх — точно так же он испугался, когда после переправы через Хуанхэ впервые увидел в Китае пещеры. Вся гора была ими изрыта, от подошвы до середины склона. Возможно, в этих пещерах живут беженцы из других деревень, Кидзу что-то говорил ему об этом. Но пока их обитателей он не видел.

Эти пещеры в голом известняке среди редких деревьев были похожи на опустевшие гнезда, но, может быть, чуть дальше в горах в них и живут? На противоположной стороне горы показалась низкая терраса, до сих пор ее не было видно. Проселочная дорога проходила, кажется, под ней. Терраса эта — пустошь, на ней нет ни деревца, ни клочка возделанной земли. Она уходила вдаль, точно узкая полоса дюн на морском побережье,— ландшафт был своеобразный, напоминающий горное ущелье.

Деревня Д. находилась на противоположной сторона узкой полосы распаханной земли и казалась отсюда очень маленькой. Она была, пожалуй, самой маленькой из всех деревень, которые Сёдзо до сих пор приходилось видеть. Ее и деревней трудно было назвать. Виднелось только несколько бурых соломенных крыш. Если бы, например, вздумали принудительно переселить отсюда крестьян, то всю эту деревню со всем добром можно было за один раз перевезти бы на десяти арбах, запряженных быками, А имеющихся в ней запасов продовольствия, наверно, едва хватило бы на неделю двадцати армейским лошадям. Однако в деревне весело поднимались кверху утренние дымки. А стоит подойти поближе, станет слышно, как отчаянно горланят петухи, возвещая о наступлении утра. Потом захрюкают свиньи в свинарниках и собаки затеют возню с проснувшимися ребятишками. «Интересно, из какой лачуги эти пареньки?» с теплым чувством подумал вдруг Сёдзо. Деревушка показалась ему мирной и уютной, несмотря на свой убогий, нищенский вид. И в самом деле, разве мог кто знать, что под этими дырявыми соломенными крышами накапливаются силы и горит такой неукротимый боевой дух, какого не было ни в одном окрестном селении.

Однако Сёдзо решил быть начеку. Ребята, наверно, уже рассказали в деревне, что где-то поблизости бродит один из тех, кого они больше всего боятся и больше всех ненавидят. Зачем он сюда пришел? Если партизаны замышляют активные действия и деревня является их базой, то они должны опасаться разведки и быть все время на* стороже. Вполне возможно, что кто-нибудь возьмет его на мушку прежде, чем он успеет крикнуть: «Я ваш друг». Чтобы этого не случилось, надо бы достать носовой платок и идти, размахивая им, как белым флагом. Платок был у него в нагрудном кармане. Но платок он достанет позже, когда подойдет поближе к деревне.

Солнце взошло.

Точно яичный желток из разбитой скорлупы, оно показалось сначала над зубчатой вершиной горы. Затем, превратившись в расплавленный золотой шар, колыхаясь, отделилось от вершины и стало подниматься вверх. Брызнул ослепительно яркий поток его лучей.

И вдруг у подножия залитой солнцем террасы на противоположной стороне Сёдзо заметил какие-то отблески. Несомненно, это отражение солнца на металле. До проселочной дороги по ту сторону было не менее километра. Поэтому он сначала не заметил, что это сверкают каски и штыки. Однако, когда он увидел людей в хаки, на фоне известняковой террасы их было легче заметить, чем на лёссовом поле, ему сразу стало ясно, что это — они. Они побывали в деревне М. и теперь идут сюда... Он оцепенел. Не столько от страха, сколько от досады. Какая чудовищная нелепость! Нужно как можно быстрее бежать в деревню, пока еще не заметили его. Но как перебежать через поле, чтобы его не увидели? Он стремительно помчался по тропинке вдоль подножия горы, но был замечен прежде, чем успел добежать до того места, где тропинка и проселочная дорога, словно две речки, сливались в один поток.