Лабиринт

Она знала даму, о которой шла речь. Всегда жеманная и чопорная, эта особа умела в некоторых случаях действовать решительно и дерзко и даже становилась озорной, Рассказанный эпизод был интересен тем, что опытом этой дамы можно было воспользоваться. Конечно, не для того, чтобы их траурный визит произвел сенсацию — Кимико была далека от такой мысли, но надо было съездить хотя бы для того, чтобы выяснить обстановку. Она нажала кнопку электрического звонка. Явилась горничная Хацу, и Кимико спросила, все ли готово, чтобы она могла переодеться.

— Да, мадам,— ответила Хацу.— Я в любую минуту к вашим услугам.

— А потом, Хацу, я вас буду просить помочь мне получше завязать оби. Сколько ни завязываешь этот несносный пояс, он все съезжает,— проговорила Мацуко, хлопнув ладонями по роскошному поясу из превосходной черной китайской камки, который подпирал ее могучую, пышную грудь. Затем, обернувшись к Тацуэ, она спросила, известно ли ей, что Мидзобэ собирается рисовать портрет покойной матери Инао. С момента скоропостижной смерти старухи, долгие годы страдавшей болезнью сердца, прошло меньше месяца.

-— Откуда мне знать? Но ведь, кажется, хотели заказать скульптуру?

— Да. Насколько мне известно, Хирагуси-сану заказан бюст из дерева, а Тайкан должен расписать мавзолей лотосами и изображением богини Каннон ⁵¹. Только неясно, будет ли это все вовремя готово, поэтому к сорок девятому дню решили заказать портрет в красках и пока этим ограничиться. Мидзобэ-сан разузнал об этом и говорил мне, что собирается просить Таттян посодействовать в получении заказа.

Тацуэ, выражая не то недоумение, не то досаду, только причмокнула губами. «Какое я имею к этому отношение?»— подумала она. То же самое она бы сказала вслух, если бы пришел Мидзобэ. Но он еще не появлялся. А Инао она не видела целую неделю. Они были в ссоре.

— Как странно! Пятого марта исполнится уже сорок девять дней,— проговорила Кимико. Выразительно взглянув на дочь, продолжавшую молчать, она поднялась со стула и заломила свои худые желтые пальцы: —А ведь кажется, что это случилось чуть не на днях! Ах, до чего же мне жаль ее!

Хотя Кимико уже который раз повторяла эти слова, скорбь ее была неподдельной. У нее самой было слабое сердце; стоило ей чуть подняться в гору, как появлялась одышка, поэтому она особенно сочувствовала тем, кто умирал от сердечной болезни. Но еще большее горе причинила Кимико отсрочка свадьбы, которую пришлось отложить из-за смерти матери жениха. Каждый раз, когда что-нибудь напоминало ей об этом, Кимико испытывала новый прилив горя, сильно раздражалась и начинала искать, на ком бы сорвать свою досаду. Наиболее подходящей фигурой на этот раз оказался Сёдзо.

Заметив, что он зажигает спичку, чтобы закурить очередную сигарету, она чуть не затряслась от злости. Чего он тут торчит до сих пор? Ни капли совести! Однако она сказала ему самым любезным тоном:

— Надеюсь, вы поедете с нами, Сёдзо-сан? Мы вас доставим прямо к дому Ато, ведь это по пути. Подождите нас здесь, я быстро переоденусь, и мы зайдем за вами. Хорошо?

— О, это будет просто чудесно! — обрадованно воскликнула Мацуко, которой нравилось, когда ее сопровождали интересные и расторопные молодые люди, хотя она даже сама себе в этом не признавалась.

Но Сёдзо уже привык к подобным уловкам Кимико — она просто выпроваживала его. Он поблагодарил и отказался, заявив, что ему еще нужно побывать у господина Хаясэ и он поедет электричкой.

Как только дверь за дамами закрылась, Тацуэ тут же, словно она дожидалась этого момента, отложила газету и, повернувшись к Сёдзо, спросила:

— Значит, вы собираетесь на родину?

— Собирался, но твой отец советует подождать — посмотреть, как сложится обстановка. Он считает, что сгоряча незачем ехать, так как я вряд ли чем смогу сейчас помочь. Пожалуй, он прав. Да и поезда, возможно, не будут ходить.

Желание съездить на родину возникло у Сёдзо не только под впечатлением письма дяди, который настойчиво просил его об этом. Там, в городской библиотеке, находившейся в парке, разбитом на месте руин старинного замка, хранились некоторые интересовавшие его древние рукописи. Разбирая архивы Ато, что он делал прежде всего по долгу службы, дававшей ему какие-то средства к существованию, он наткнулся на интересные данные. В частности, его заинтересовала проблема культурного заимствования у испанцев и португальцев в XVI веке. Поездка на родину давала ему возможность более основательно ознакомиться с этим вопросом по историческим документам.

— Значит, только эти причины? — тоном следователя спросила Тацуэ, насмешливо глядя на него и чуть вздернув верхнюю губу.

— Но какие же еще?

— А это не бегство?

— Почему?

— Признаться, когда вы вчера вечером позвонили, мне пришла в голову именно эта мысль. Торчать в конторе домоправителя и копаться в изъеденных червями бумагах, спокойно взирая на то, что творится вокруг? Нет, он этого, наверно, не вытерпит, подумала я. Как только я узнала о мятеже, я прежде всего подумала о вас. О вас и о Кидзу.