Ладья

— О, и милые трусики, кстати, — произнесла Виолетта, хихикая, пока мы шли к «Джипу». — «Виктория Сикрет»?

ГЛАВА 11

— Финч, прекращай играть с едой, — сказала я, когда черника отскочила от моей щеки и приземлилась на кухонный пол. Я отвлеклась от уборки холодильника и выпрямилась. И хмуро глянув на столик для завтраков, продолжила: — Аисла, перестань подбадривать его.

Он засвистел и, подняв глаза, я увидела, как этот балбес балансирует на спинке стула с ещё тремя черничинами в руках. Аисла встала на стол, наблюдая за ним с восхищённой улыбкой. Как только он увидел, что всё наше внимание на нём, он стал жонглировать ягодами, стараясь устоять на своём насесте.

Аисла взвизгнула и захлопала в ладоши, а Финч выпятил грудь. Я покачала головой. Я подозревала, что мой братец влюбился в никси, и я не совсем понимала, что с этим делать. Я запустила судебный процесс по принятию в семью Аислы, и не сделает ли это в итоге её его сестрой? Я потёрла лицо. Мне надо было поговорить с мамой и папой об этом во время завтрашнего посещения.

Я рассказала родителям об Аисле в прошлое своё посещение, и что неудивительно, они совершенно нормально отнеслись к присоединению никси к нашей семье. Насчёт Гуса они не были столь воодушевлены, но я знала, что его они тоже примут. Мы всегда хотели завести питомца, но у мамы была большая склонность к аллергии на домашних животных. У дракканов не было шерсти, так что аллергия не должна была стать проблемой.

Вторая черничина врезалась в мою макушку, вырвав меня из мыслей. Я подняла глаза как раз в тот момент, когда Финч замахал руками и упал со спинки стула. Я пошла проверить его, прекрасно понимая, что с ним всё было в порядке. Спрайты были как кошки, и они всегда приземлялись на ноги.

Я упёрла руки в боки.

— Теперь-то перестанешь красоваться?

Он застенчиво улыбнулся мне и начал забираться по стулу на стол.

Я вернулась к очистке холодильника и принялась яростно зачищать крошечное пятно от кетчупа, словно оно обидело меня. С самого утра, проснувшись уставшей и раздражённой, я пребывала в лихорадке генеральной уборки. Я должна была быть счастлива. Прошлой ночью я поймала свою первую нимфу, и Леви сказал, что я напоминаю ему мою маму, когда она только начинала работать. Высокая похвала от него. И в довершении всего прочего я вернулась домой с чеком на десять тысяч долларов.

Я начала разбирать морозилку, как вдруг из гостиной раздался жуткий лающий звук. Опять.

Я вбежала в комнату и нашла Гуса. У него были рвотные позывы и, казалось, что он вот-вот выблюет все внутренности. В его горле застрял ком размером в бейсбольный мячик, и мне стало интересно, что за фигню он решил съесть на этот раз.

Я быстро выяснила, что нельзя оставлять никаких маленьких блестящих предметов, когда живёшь с молодым дракканом. После того как Гус проглотил любимый мамин хрустальный подсвечник, я заперла всё, что он мог бы съесть в родительской спальне. Когда драккан что-то съедал, это переваривалось как еда. Я понятия не имела, как рассказать маме о подсвечнике, который она получила в качестве свадебного подарка от своей бабушки.

Гус ещё раз отвратительно срыгнул, и нечто выскочило из его пасти и тяжело покатилось по полу ко мне. Я наклонилась и подняла снежный стеклянный шар из Парижа, который подарил мне Морис несколько лет назад. С него стекала слюна, и я сморщила нос от ощущения склизкой поверхности шара.

— Фу.

Я отнесла шар на кухню и вымыла его в раковине. Проходя мимо стола, я увидела, что Финч пытается удержать груду черничин в одной руке. Наш дом превращался в психушку.

Я вытерла снежный шар бумажным полотенцем. Раздался звонок в дверь. Ну, а теперь то что?

Я подошла к двери.

— Кто это? — выкрикнула я, не подумав. Я выглянула в глазок в ту самую секунду, когда раздался знакомый голос:

— Лукас.

Моё сердце нервозно ёкнуло. Что ему здесь надо?

— Джесси?

— Да.

— Дверь откроешь? — поинтересовался он, в его голосе сквозило веселье.

Я осознала, что стояла у двери и пялилась на неё, как минимум, уже минуту.

Я отперла замок и открыла дверь.

— Зачем ты пришёл?

Моё холодное приветствие ничуть не возмутило его.

— Мне надо поговорить с тобой.

— А по телефону никак?

— Ты заблокировала мой номер.

Он сухо усмехнулся, и от этого мой желудок стал совершать странные действия. Я ненавидела, что он всё ещё имел такое влияние на меня, и от этого я стала ещё более раздражённой.

Я вскинула бровь.

— И этого оказалось мало, чтобы понять, что я не хочу разговаривать?

— Я никогда не был хорош в понимании намёков.

— Похоже, так и есть, — я прислонилась бедром к двери. — И что же столь важное привело тебя сюда?

Он наклонил голову.

— Я могу войти? Этот разговор не для коридора.

Я едва не ответила отказом, потому что он был последним кого я хотела видеть в своём доме. Не знаю почему, но я даже открыла ему дверь. Я была крайне серьёзна, когда говорила ему, что наш обмен информацией о ки’тейне, ничего не изменит между нами.

— Входи.