Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя

С мая до середины сентября 1813 года Лагарп находился в Швейцарии, откуда надеялся при первой же возможности выехать навстречу Александру I. Через посредничество Марии Павловны Лагарп переслал ему две записки, но так и не получил ответа. В летние месяцы 1813 года было объявлено перемирие в военной кампании, и Александр I, возглавивший Заграничный поход русской армии, находился в Богемии, где также происходили дипломатические переговоры. Возможно, прибытие туда Лагарпа казалось ему неудобным – император мог опасаться того, что в условиях, когда еще существовала неопределенность относительно продолжения коалиционной войны, появление в его штабе швейцарца, который долго жил в Париже и которого столь многие в окружении Александра обвиняли в давних связях с Наполеоном, могло привести к непредсказуемым дипломатическим последствиям[354].

Осенью 1813 года Лагарп вынужденно вернулся в Париж, чтобы улаживать домашние дела (он постоянно хлопотал о продаже имения, которая бы освободила его, наконец, от привязки к французской столице). Тем временем, после решающей победы союзников в Битве народов под Лейпцигом (16–19 октября 1813 года), их армии приблизились к Рейну. Главная квартира Александра I в течение месяца размещалась во Франкфурте-на-Майне. В эти недели решался вопрос, где и когда союзники могли бы перейти в наступление на территорию Франции; меж тем всего в нескольких днях пути выше по Рейну лежали земли Швейцарии.

Пока еще не затронутая боевыми действиями, Швейцария однако была связана с Францией союзными обязательствами, а потому ее участие в войне с коалицией выглядело весьма вероятным, тем более что через швейцарскую территорию было удобно наступать в обход французских крепостей на Рейне. Дальнейшая же судьба Швейцарии в случае ее вступления в войну была бы совершенно не ясна – ее мог ждать раздел или даже полная потеря независимости.

Здесь-то и оказалось, что Лагарп не зря столько усилий положил, чтобы заинтересовать Александра I швейцарскими делами. Российский император подготовил целую дипломатическую операцию, в качестве своего инструмента избрав человека, в преданности и способностях которого он уже убедился и еще получит возможность убедиться впоследствии – графа Иоанна Каподистрию, греческого патриота, горячего республиканца и врага Наполеона, в 1802–1807 годах служившего Республике семи соединенных (Иоанических) островов, которая поддерживалась русской администрацией, но потом была передана под контроль Французской империи по Тильзитскому миру[355].

Во Франкфурте-на-Майне Александр I 6 ноября 1813 года вызвал к себе Каподистрию и сказал: «Вы любите республики, я также их люблю. Теперь надобно спасти одну республику, которую поработил французский деспотизм… Речь идет о Швейцарии». Далее император объяснил графу главную цель: добиться сохранения нейтралитета Швейцарии, то есть не допустить, чтобы она вступила в войну на стороне Наполеона (как этого предписывал Посреднический акт), «объяснить швейцарским начальствам о настоящих пользах их отечества и привести их мало помалу к тому, чтобы они действовали заодно с нами». Миссия Каподистрии получала не только дипломатический, но и разведывательный характер, поскольку, по словам Александра, «мы не знаем, что происходит теперь в Швейцарии, каков личный состав федерального ее управления, где оно находится». С этим было связано предписание Каподистрии отправиться туда «как обычный путешественник», инкогнито, правда в сопровождении «товарища» – посылаемого с аналогичными целями австрийцами дипломата барона Людвига фон Лебцельтерна[356].

Обоим дипломатам повезло: как раз 15 ноября в Цюрихе (то есть в сравнительной близости от Рейна и штабов союзных армий, что обеспечивало быстрое почтовое сообщение) начал заседания чрезвычайный сейм Конфедерации, и именно туда и прибыли Каподистрия с Лебцельтерном. Им удалось наладить доверительные переговоры с депутатами, разрабатывая с ними соглашение о нейтралитете Швейцарии, но с учетом возможности сквозного прохода союзных войск через ее территорию (впрочем, последний вопрос мог быть отозван в случае гарантий Наполеона в том, что касалось неучастия Швейцарии в войне).

Но все изменила инициированная австрийцами декларация от 20 декабря. В ней говорилось, что союзники не потерпят, «чтобы Швейцария оставалась под иностранным влиянием», и при выходе к швейцарским границам их армии должны «найти там друзей»[357]. В роли последних выступили бернские патриции, стремившиеся восстановить прежнюю олигархическую республику, к чему их подталкивал австрийский эмиссар в Берне граф Людвиг Зенффт фон Пильзах. Уже 21 декабря австрийские корпуса через Базель выступили дальше на Берн, который был ими «освобожден» 23 декабря и тут же призвал кантоны Во и Ааргау вернуться в состав его владений. 27 декабря австрийцы заняли Лозанну, а 30 декабря – Женеву, где также была восстановлена старая республика.