Лагерь и литература. Свидетельства о ГУЛАГе

В своих записках он с самого начала сосредоточивается на разнообразных впечатлениях от помещений (камеры, барака), санитарно-гигиенической обстановки (о которой он сообщает больше подробностей, чем другие авторы), организации питания, сна и труда. Ожидая пересылки как якобы польский офицер, работающий на германскую разведку и приговоренный к пятилетнему сроку, он с самого начала становится наблюдателем. Его реконструкция отличается необыкновенной подробностью; передача барачных разговоров, частое цитирование лагерных выражений, речевых оборотов и поговорок, названий учреждений и предметов, которые он вставляет в текст по-русски, позволяют этому «иному миру» обрести отчетливые очертания.

Конечно, не хотелось бы сводить все произведение к литературным достоинствам и, соответственно, «нейтрализовать» его «посыл», однако невозможно игнорировать эстетически продуманную структуру многих глав. Описания окружающей среды, погоды, света, красок, людских перемещений под крышей и на улице тесно переплетаются с квазисоциологическими сообщениями о тех или иных явлениях и обстоятельствах: например, о беспризорниках (besprizornye в польском тексте) – выросших без родителей, «бродяжничающих» подростках, которых, попадая в лагеря, обворовывают других заключенных, или об уголовниках с их организованным поведением. Есть в его тексте и драматические сцены насилия со смертельным исходом, а также сцены изнасилования. Одному изуверу, который, тоже став заключенным, был опознан теми, кого он пытал, мстят: избивают, с планомерной жестокостью истязают ненавистного мучителя (лагерная администрация не вмешивается, явно не собираясь заступаться за бывшего следователя); его отправляют на самую тяжелую работу, и в итоге он, затравленный другими, умирает от полученных травм. Эту сцену мести Герлинг-Грудзинский оставляет без нравственной оценки. Не получает оценки и наблюдаемое из окна барака групповое изнасилование привлекательной девушки, которое, впрочем, оказывается не вполне таковым: лагерную возлюбленную главаря бандитов насилуют с его разрешения. Герлинг-Грудзинский часто (в сравнении с авторами других известных текстов) рассказывает о сексуальности в лагере, о готовности женщин заниматься проституцией в обмен на хлеб, о гаремах, которыми обзаводятся привилегированные зэки.