Лагерь «Зеро»

Инженер соорудила сани из деревянной доски, тазов для мытья посуды и пары беговых лыж. Мы завернули нашу дочь в мешок, сшитый из мехового капюшона парки, и привязали к тазу. Когда Сэл вытащила ее наружу, Аврора заулыбалась, заметив, как ее дыхание превращается в облачка пара.

Санки врезались в ледяную гряду, перевернулись – и Аврора покатилась от хохота круглым закутанным тельцем. Мы отряхнули ее, снова посадили в таз и продолжили путешествие к хранилищу семян.

Оно находилось в километре от станции. Картограф предположила, что изучение ящиков в глубоком схроне станет для нашей дочери хорошим началом познания разных уголков мира. Все страны внесли свой вклад – даже те, кто вел политическую борьбу и погряз в войнах, согласились оставить на этих полках свое сельскохозяйственное наследие. Поскольку мы были его хранителями, нам разрешили использовать небольшое количество семян и саженцев для поддержания собственного урожая в теплице.

Сначала мы отвели Аврору в азиатский отдел, потому что там, на стенках ящиков, было больше всего оттисков животных: тигра, панды, слона. Картограф показала ей ящик, доставленный из Бенгалии, с изображением крадущегося тигра, чей роскошный мех окрашен черной и оранжевой темперой.

– Здесь лежат семена чечевицы, – сказала она и подняла Аврору, чтобы та могла изучить ящик.

Аврора забралась на полку и попыталась вскарабкаться на ящик с рисовыми семенами из Вьетнама. Обнаружив раздавленный помидор черри где-то в глубинах своего комбинезона, она сунула красноватую мятую кашицу в рот и принялась жевать.

– Ми-фа? – спросила Аврора, указывая на клеймо с тигром на бенгальских ящиках.

Знания нашей дочери о животных ограничивались книгами из библиотеки, в которых рассказывалось об арктических зверях и птицах. Белый медведь и тюлень были первыми животными, названия которых она узнала.

– Нет, это не белый медведь. Это тигр, – ответила картограф; она провела пальцем по контуру изображения. – Видишь, у него полосатый мех.

Аврора потребовала, чтобы ей тоже дали прикоснуться к полоскам тигра. Она засмеялась, когда одна из нас издала рычащий звук и скрючила пальцы, словно когти. До тех пор мы не придавали большого значения животным, о которых в детстве узнали из книг, – тигру, зебре, гиппопотаму, носорогу. Увидит ли их когда-нибудь наша дочь?

– Tiger, tigre, hŭ, тигp, – произнесла географ, как всегда делала, когда обучала новому слову.

Аврора попыталась их повторить, а затем заковыляла к следующему проходу, где, как уверяла инженер, на китайских ящиках, наполненных соевыми бобами, была нарисована панда.

Возможно, именно тогда, в хранилище семян, мы начали по-другому относиться к своему выбору. Для создания утопии требуется жесткий набор ценностей. Мы бы жили с глубоким уважением и любовью друг к другу. Мы бы сохранили наш дом на станции. Мы бы воспитали нашу дочь так, чтобы она знала мораль, которую мы считали истинной. Эти три принципа казались правильными.

Но как насчет всего остального там, снаружи?

Мир, который мы оставили, каким бы злобным и ужасным он ни был, все равно оставался миром.

Глава 9. Роза

В своей комнате в «Миллениуме» Роза смотрит на себя в зеркало туалетного столика. Она наводит порядок в своем маленьком пространстве: раскладывает расческу, золотое ожерелье, которое ей подарил Мейер, тюбик красной помады и нож Брадобрея.

«Это мое, это мое, мое». Конечно, здесь ничто ей не принадлежит. Раньше она никогда не беспокоилась по этому поводу, но теперь тревожится. Роза надевает ожерелье и крутит выкидной ножик. Резкое движение запястьем – и лезвие вспыхивает в тусклом освещении.

Юдифь совершает последний обход. Роза слышит «цок-цок-цок» собачьих когтей в такт ее шагам и приветствующий Мадам голос клиента.

Роза быстро прячет нож под матрас. Дверь в комнату открывается, и внутрь ступает Мейер.

– Где ты была вчера? Я заглядывал, но не смог тебя найти.

Роза знает, что лучше не упоминать про рыбалку с Брадобреем, это лишь заставит Мейера ревновать.

– Гуляла по торговому центру, – отвечает Роза.

Мейер хмурится.

– Я предпочел бы, чтобы ты оставалась в своей комнате и я всегда мог тебя найти. Мне не нравится, что ты где-то там бродишь.

Роза понимает, что он сильно пьян. Его речь невнятна, нехарактерно небрежна. Он медленно моргает и оглядывает комнату, словно удивлен, как здесь оказался. На мгновение даже кажется, что Мейер сейчас упадет.

– Вы в порядке, Мейер? Может, приляжете? – Роза берет мужчину за руку и ведет к кровати.

– Мне нужно выпить. – Он тычет в комод, где стоит бутылка виски.

Роза наливает и протягивает ему стакан. Вблизи она чувствует, что Мейер попытался скрыть перегар ароматом парфюма.

– Как идут работы?

– Ужасно. – Он откидывается на кровати и растирает виски. – Мне нужно найти больше средств, иначе все пойдет прахом.

– Это сложно?