Лантерн. Наследники

Граф Николай Петрович Шереметев скончался в 1809 году. Через 7 лет Николай Аргунов получил вольную. Сестры Аргуновы получили свободу раньше, чем братья — Шереметевы дали девушкам вольную перед замужеством.

В 1820-х годах Николай Аргунов снимал квартиру в доме номер 44 по Мясницкой улице, где жила одна из его сестер, Марья, в замужестве Воронецкая. Муж Марьи имел чин надворного советника, у них было три сына — Александр, Михаил и Николай.

Мари ахнула:

— Как это печально и несправедливо! Обрести свободу, обвенчаться с любимым, родить ребенка и умереть!

— Художник Николя не имел ни жены, ни детей, — продолжил месье Кассан. — Он был особенно близок с одной из сестер, ее звали Мари. Сестра назвала в его честь младшего сына, и художник Николя в знак признательности подарил ей перстень императрицы. Сестра художника была бабушкой твоего отца и твоей прабабушкой. Ты носишь ее имя, Мари Воронецкая.

Девушка наморщила лоб.

— Я запуталась, дядя Жозеф! Русская императрица подарила кольцо актрисе. Актриса отдала его на память художнику. Тот подарил кольцо сестре, которую звали так же, как и меня. И она моя прабабушка. Так?

— Верно. Когда твой папа поехал в Париж, она дала ему перстень.

— Теперь понимаю, почему мама так дорожила кольцом, — задумчиво сказала Мари. — Дядя Жозеф, получается, что мои русские предки были крепостными?

— Да, но они получили свободу. Более того, муж твоей прабабушки занимал очень высокий пост и получил по службе потомственное дворянство. Поэтому она сама, их дети и внуки тоже стали дворянами, пускай и не слишком богатыми.

— И крепостные, и дворяне…

— И художники! Мужчины в твоей семье были талантливы. Художник Николя, тот, который был другом актрисы, стал академиком в Академии художеств в Санкт-Петербурге. Твой папа получил при окончании Академии Большую золотую медаль и стипендию для обучения за границей. Тебе есть, чем гордиться, моя дорогая!

— Мне понадобится время, чтобы разобраться в своей семейной истории, дядя Жозеф. Я жила простой жизнью, помогала бабушке в лавке. И вдруг дворяне, крепостные, художники, актрисы, русская императрица, Наполеон Бонапарт… А с другой стороны бабушка-душегуб. В голове путаница, не понимаю, кто я. Осталась сиротой, но сегодня почему-то счастлива, как никогда. Как такое возможно?!

Мари взглянула на акварель.

— Хотя, нет, я не чувствую себя сиротой. Они теперь рядом со мною.

— Еще у тебя есть я, моя дорогая. Пойдем, экипаж уже ждет, — ласково произнес месье Кассан. — Я тоже счастлив впервые за долгие годы. Благодаря тебе, в мое унылое жилище возвращается радость. В ближайшие дни мы с месье Дельмасом оформим документы на дом. У тебя появятся свои деньги, станешь невестой с приданым. Надеюсь, ты не забудешь своего старого дядю, когда выйдешь замуж?

Мари засмеялась. Она ополоснула и поставила на полку кружки, повесила чайник на крюк над очагом.

Месье Кассан натянул перчатки и сунул под мышку рамку с портретом.

Хлопнула дверь, ключ повернулся в замке, и через пару минут послышался стук колес и цокот копыт.

Алекс прикрыл глаза. Тени умерших покинули старый дом, но жизнь продолжалась. Он ощущал вокруг себя движение воздуха, улавливал едва слышные шорохи, скрипы и вздохи. Сквозь ресницы пробивался солнечный свет.

Сон погас, наступило утро.

ШЕСТОЙ ДЕНЬ

Он открыл глаза с радостным чувством. С ощущением, что все плохое уже позади. Из клочков информации и сновидений сложилась законченная история о кольце. Алекса распирало от желания с кем-нибудь поделиться.

«Жалко будить» — подумал он, с нежностью взглянув на Шарлотту.

На секунду ему показалось, что так было всегда. Что это и есть его нормальная жизнь — просыпаться с ней вместе, варить кофе, ходить за продуктами. Но где-то внутри шевельнулась тень прежних сомнений. Что она будет делать теперь, когда получила то, что хотела?

«Почему все это приснилось мне, а не ей? Чтобы я ей помог? Ну да, без меня она бы в наш дом не попала. Неужели все только ради поисков тайника? А как же я?»

Было трудно принять, что его миссия окончилась в ту минуту, когда Никита отдал Шарлотте кольцо. Алекс прошел проверку на готовность бескорыстно помочь. Теперь перед ним стояло новое, более сложное испытание — не ждать благодарности.

«Она так и не поверила, кажется. Вот папе было бы интересно. Наверное… Раз ему снились такие же странные сны».

От мысли об отце настроение испортилось окончательно.

«Как с ним теперь разговаривать? Делать вид, что вчера ничего не заметил? Хоть бы гости скорее уехали! Не хочу встречаться ни с кем».

«Ни с кем» значило «с Изабель». Он не хотел касаться ее имени даже в мыслях.