Лантерн. Русские сны и французские тайны тихой деревни

– Никитос тебя любит. Ты ему нужна. Он без тебя совсем сдулся там, в этой Франции. Хватит дурить, поезжай к нему. Закати скандал, если душа просит. Чем раньше поругаетесь, тем раньше помиритесь.

В этот момент дверь распахнулась. Вместе с шумом вечеринки в спальню ввалился подвыпившей Малыш в обнимку с девицей, которую где-то подцепил накануне.

– Пардон!

Малыш выпихнул девицу вон и закрыл за ней дверь.

– А что это вы обнимаетесь? Я все Никитосу скажу!

– Отвали, Малыш, у нас серьезный разговор, – отмахнулся Барсик. – Эти два дурака не знают, из-за чего поссорились. И никак помириться не могут.

– Щас все решим, – пообещал Малыш и присел перед Ольгой на корточки. Их глаза оказались как раз на одном уровне. – Оль, я не знаю, что там у вас случилось. Это не мое дело. Если Никитос тебя обижает, скажи – я ему морду набью. Но мириться надо. Только благодаря вам двоим, я верю, что семейное счастье возможно. Не лишай меня жизненных ориентиров, мать. А теперь я пойду. Надо найти эту деваху, у меня на нее планы. Как ее, Катя, что ли?

Малыш чмокнул Ольгину руку, встал и ушел. Через несколько минут за дверью забренчала гитара и знакомый голос затянул: «По полю танки грохота-а-а-ли, солдаты шли в последний бой…»

Ольга вернулась домой глубокой ночью. На следующий день, в воскресенье, она проснулась поздно, совершенно разбитая. Алекс уже уехал – сквозь полуденную дрему было слышно, как хлопнула дверь.

Стянув резинкой волосы и запахнув махровый халат поверх сорочки, Ольга долго пила на кухне кофе. Настроение у нее было никудышное. «Ты потеряла уверенность в себе», – сказал ей вчера Барсик. Неужели дело действительно в этом? А еще Барсик сказал: «Ты нужна ему. Он без тебя совсем сдулся там, в этой Франции». И что теперь? Пусть опять все будет, как хочет Никита?

Впервые в жизни она зашла так далеко в конфликте с мужем и теперь сама не понимала, что делать дальше. Чтобы хоть как-то отвлечься, она позвонила Ляльке.

– Привет, Оль! Ты как? – бодро осведомилась та. – У Барсика вчера была? Удалась вечеринка?

– А ты откуда знаешь, что я была у Барсика? – вяло удивилась Ольга.

Лялька явственно усмехнулась в телефон:

– Ну, догадайся с трех раз! А лучше с одного.

Догадаться, действительно, было нетрудно.

– Малыш вчера позвонил, что ли?

– Это слишком деликатно сказано, «вчера позвонил»!

Лялькиного сарказма хватило ненадолго. Она тут же закудахтала довольным голосом.

– Он мне полночи названивал, пьяная скотина! Клялся в вечной любви, грозил задушить Сергея Анатольевича и обещал удалить из адресной книжки телефоны всех своих баб. Хорошо, что я – совершенно случайно – была одна. А то еще неизвестно, кто кого убил бы. Ты же знаешь, мой нынешний помешан на кикбоксинге.

Ольга слабо улыбнулась. Все эти годы Лялька держала Малыша на привязи. Ей льстила его бессмертная влюбленность.

– Где Малыш и где кикбоксинг, Ляль? Твой нынешний до Малыша еще допрыгнуть не успеет, а уже получит по голове.

Ольга, как могла, старалась поддерживать разговор, но чуткая Лялька поняла, что подруга не в себе.

– Олечка, ты мне не нравишься. Все плохо?

Лялькин голос наполнился искренним сочувствием.

– Хочешь, я прямо сейчас приеду? Я даже не буду мыть голову и краситься – надену косынку и темные очки.

– Нет, Лялечка, приезжать не надо. Спасибо тебе!

В этот раз Ольга не была готова выставлять свои проблемы напоказ даже перед самыми близкими людьми. Слова Барсика проделали брешь в ее обороне. Она чувствовала, что еще немного – и наружу хлынет правда, которую она предпочитала встретить без свидетелей.

В то самое время, когда Никита возвращался в Лантерн после встречи с пилигримами и поездки в Сен-Тельму, Ольга тщательно готовилась к выходу. Собиралась, как на свидание, хотя никого не хотела видеть.

Оглядев содержимое холодильника, она написала сыну инструкцию по поводу ужина. Отправила эсэмэску Никите и напоследок несколько минут постояла перед зеркалом. «Ты самая красивая женщина из всех, кого я знаю», – вспомнила она слова Барсика.

– Поняла? Сегодня это фраза дня, – сказала Ольга своему безупречному отражению.

Она вышла из квартиры и отправилась бродить по городу, разменивая тягостные мысли на километры асфальта.

Жизнь в городе была осознанным выбором супругов Шереметевых. Они оба, и Никита, и Ольга давно и без колебаний решили, что никогда не переедут в пригород. Для вылазок на природу у них была родительская дача под Сергиевым Посадом, а также загородные дома многочисленных друзей, которые жили в ближнем и дальнем Подмосковье и постоянно зазывали их в гости.