Лантерн. Русские сны и французские тайны тихой деревни

Никита ехал домой обескураженным. Разговор с Антикваром за ланчем начисто смазал впечатление от новых приобретений. Он солгал дядюшке Натану, у него были самые определенные намерения в отношении Изабель, а вопрос с приездом жены оставался открытым.

Улочки деревни были плотно заставлены машинами и полны людей – народ съезжался на праздник. Никита с трудом пробрался к своему дому.

Первым делом он расставил на полу вдоль стен гравюры и рисунки, несколько раз поменял их местами и еще раз поздравил себя с отличным выбором – они выглядели безукоризненно.

«Круто!» – похвалил себя Никита и устремился за новыми впечатлениями.

Деревенская площадь гудела. Полукругом стояли передвижные прилавки с едой и пивом, а перед ними, в центре площади, длинные столы и скамейки, на которых трудно было отыскать свободное место. Около церкви, в стороне от еды, торговали домашним лавандовым мылом, ароматными свечами ручной работы, вышитыми скатертями, керамикой и разными сувенирами. Ради поддержки народных умельцев Никита купил кусок душистого мыла, несколько разноцветных свечей и к ним два керамических подсвечника.

Как и предупреждал Пьер, двери его бара были заперты. Гости праздника пили пиво из больших пластиковых стаканов и поглощали еду из одноразовой посуды.

– Надо бы тут поужинать, старик, – дал себе Никита дельный совет. – Готовить дома совсем неохота. А там, глядишь, и фейерверк.

– Привет, – услышал он сбоку спокойный голос.

– Привет, Майк! Какая неожиданная встреча! – отозвался Никита.

Майк усмехнулся:

– Ничего неожиданного. Здесь собралась вся деревня и все население километров на двадцать вокруг. Не считая туристов. Я собираюсь съесть что-нибудь. Ты как?

– Читаешь мои мысли! Что рекомендуешь?

– Вон тот прилавок – «Фиш энд чипс». Местные англичане готовят для своих. И пиво.

Никита успел отвыкнуть от лаконичной манеры Молчуна излагать свои мысли.

Он ответил в тон Майку:

– Присоединяюсь.

В толпе Майк то и дело здоровался с кем-то из знакомых.

Они уселись за только что освободившийся стол, и тут же рядом с ними, откуда ни возьмись, появились кудрявый Дилан с долговязым Кристофером. Со стаканами пива в каждой руке и, судя по всему, пока почти трезвые.

– Привет, Майк, – небрежно поздоровался Дилан. – Мы присядем?

Майк молча кивнул, места за их столом хватало на четверых. Дилан уселся, поставил пиво и отправил Кристофера к «Фиш энд чипс» за едой. Он с интересом разглядывал Никиту.

Майк поймал его взгляд и коротко сказал:

– Это Никита.

– Привет, Никита. Я Дилан. Что ты здесь делаешь? – без церемоний поинтересовался валлиец.

– Я купил дом в Лантерн, недавно приехал.

Дилан не очень-то нравился Никите, но поддержать знакомство стоило.

Неожиданно Майк подал голос:

– Он живет в доме старины Эдварда.

– Неужели?!

Дилан чрезвычайно оживился.

– Я слышал, что дом выставлен на продажу, но не знал, что его уже кто-то купил. Ты не француз, Никита. Откуда ты?

– Я русский, из Москвы, – ответил Никита без энтузиазма.

Он ожидал от Дилана шаблонных вопросов на тему холодной русской зимы или еще чего-то в этом духе, однако тот лишь оценивающе оглядел его и воздержался от комментариев.

Тут как раз вернулся Кристофер с двумя порциями рыбы в кляре и картошкой фри.

– Слышишь, Крис, этот парень из России купил дом старины Эдварда, – поделился свежей новостью Дилан.

– Неужели?! – реакция Кристофера не была оригинальной.

На некоторое время разговор прекратился, все занялись едой.

Кристофер еще раз сбегал за пивом для себя и своего друга.

Наконец, отвалившись от стола, Дилан вернулся к прежней теме:

– Бедняга Эдвард! Интересно, где он сейчас? Ты не знаешь, Майк?

– Полгода назад был в Лондоне. Сейчас не знаю, – нехотя ответил Майк. – Какое тебе до него дело, Дилан? Ты же всегда смеялся над ним.

Никита слушал во все уши. Ему представился счастливый случай узнать что-то новое об Эдварде от живых свидетелей.

– Да, смеялся иногда. Потому что он был забавный старик. Но зла ему не желал. Никому такого не пожелаешь, чтобы собственные дочери выгнали тебя из дома.

Казалось, кудрявый валлиец был способен на соучастие, однако в его интонации крылась плохо скрываемая двусмысленность. «Темная, похоже, история», – подумал Никита и с невинным видом спросил:

– А что случилось с Эдвардом? Я ничего про него не знаю.

Майк неодобрительно насупился и уткнулся в свой стакан, зато Дилан был определенно рад возможности посплетничать.