Ларк-Райз

Отношение матерей к этим небогатым хозяйкам было своеобразное. Если те раньше сами находились в услужении, к ним устраивать свою дочь не спешили, потому что, как тут выражались, «из хорошей служанки получается плохая хозяйка». В любом случае деревенские женщины считали, что делают одолжение, позволяя своим маленьким, еще ничего не умеющим дочерям «оказывать услуги» (это всегда называли «оказывать услуги») в небольшом хозяйстве. Они ревниво оберегали права своих детей и были готовы явиться и устроить скандал, если происходило нечто, чего они не одобряли; им не нравилось, если маленькая служанка привязывалась к хозяйке и ее семье или выражала желание остаться на временном месте по истечении года. Одну девочку, которую в одиннадцать лет устроили горничной к пожилой паре и которая настояла на том, чтобы остаться у них до двадцати лет, ее мать всегда называла «наша бедняжка Эм».

– Когда я смотрю на других девушек, которые продолжают совершенствоваться, и думаю о том, как наша бедняжка Эм тратит свои годы на жалкую службу, мне хочется завыть собакой, – говаривала она и после того, как эти люди, к которым Эм бесконечно привязалась, удочерили ее.

Конечно, встречались странные хозяйки, а порой и определенно плохие; но они были исключением, вскоре о них становилось известно, и их избегали. Однажды Лора сопровождала свою школьную подругу на собеседование с хозяйкой, которой, по слухам, требовалась горничная. В обычное время на такие собеседования дочерей водили матери, но миссис Бимиш скоро должна была разрешиться от бремени, и для нее считалось небезопасным пускаться в столь долгий путь. Итак, Марта и Лора отправились в путь в сопровождении младшего брата Марты, мальчика лет десяти. Марта нарядилась в лучшее материно пальто, закатав рукава, и в это утро впервые уложила косу «короной», щетинившейся черными шпильками. Лора была в высокой соломенной шляпке, короткой коричневой накидке и сапожках на пуговицах, доходящих почти до колен. Младший брат Марты надел светло-серое каракулевое пальто, которое было ему мало, огромный красный вязаный шарф, а носового платка не захватил.

Был теплый серый ноябрьский день, над жнивьем плыли клочья тумана, на каждой веточке и колючке живой изгороди висели капельки воды. Детям сказали, что одиноко стоящий сельский дом, в который они направлялись, расположен в четырех милях от Ларк-Райза; но задолго до того, как они туда добрались, им показалось, что они проделали все сорок. Идти пришлось по пересеченной местности, полевыми тропинками, через перелазы и рощи, в обход деревень. Ребята спрашивали дорогу у всех, кого встречали по пути или в поле, и их всегда направляли каким-нибудь коротким путем, который приводил их в то же место, что и раньше. Случилось и несколько вынужденных задержек. Только что уложенная коса Марты все время падала, так что Лоре пришлось вынуть и снова вставить все шпильки. У мальчика в башмаки набивались камешки, ноги у всех троих ныли от тяжелой ходьбы и грязи, налипшей на подошвы. Грязь особенно беспокоила Лору, которая, не спросив разрешения, надела свои лучшие сапожки и понимала, что по возвращении у нее будут из-за этого неприятности.

И все же эти мелкие затруднения и помехи не могли помешать ей любоваться пасмурным серым днем, незнакомыми полями, лесами и деревнями, названий которых она не знала.

День уже клонился к вечеру, когда, выбравшись из глубокого узкого овражка, по дну которого протекал ручей, дети увидели перед собой особняк серого камня, с витыми трубами и солнечными часами в высокой траве перед парадным входом. Марта и Лора были поражены размерами дома. Должно быть, там жили настоящие господа. В какую двери им следует постучать и что сказать?

На мощеном дворе мужчина чистил лошадь, фыркавшую так громко, что поначалу он не расслышал робкого вопроса детей. Когда вопрос повторили, мужчина поднял голову и улыбнулся.

– Хо-хо! – промолвил он. – Да, вам нужна миссис, надо полагать.

– Скажите, ей требуется служанка?

– Пожалуй что требуется. Обычно требуется. Но где же служанка? Вы трое собираетесь сойти за одну? Обойдите этот сарай для упряжи, пройдите лужайкой мимо больших грушевых деревьев, и вы найдете заднюю дверь. Идите, не бойтесь. Она вас не съест.

В ответ на их несмелый стук дверь открыла моложавая женщина. Она не была похожа ни на кого из прежде виденных Лорой людей: очень хрупкая (в Ларк-Райзе ее бы назвали тощей), с мертвенно-бледным лицом, темными изогнутыми бровями и черными волосами, зачесанными назад. В этот черно-белый облик добавлял красок маленький алый жакетик, который мать Лоры, когда девочка позднее описала его, определила как блузу-гарибальдийку. Казалось, женщина была рада детям, хотя на лице ее отразилось сомнение, когда она услыхала, что им нужно, и прикинула рост Марты.