Ласковые игры

Когда губы мужчины скользнули по ее шее, по ключицам, похотливо и влажно сместились на грудь, ей захотелось кричать от омерзения, но голоса не было. Майло жадно облизывал бархатистую, покрытую чуть заметным диким крапом кожу, вожделенно забирал губами темную ореолу соска, потом тянул и сам стонал от накала ощущений. У зверолюдки было шикарное тело, просто созданное для того, чтобы дарить наслаждение мужчине! Больше этого прекрасного тела Претендента вдохновляла ее беспомощность – как же приятно вот так, физически наказать своенравную нахалку, проучить, замучить.

Некоторое время Майло облизывал, гладил, ласкал зверолюдку, терся об нее зудящим от желания членом, целовал безжалостно, до красных засосов. Он не торопился брать ее сразу – растягивал удовольствие, то и дело оглядываясь, не пропал ли из поля зрения видео-дирижабль. В паху все ныло, член срочно просился наружу из штанов, но мужчина смирил-таки либидо, решив придать процессу красочности.

Майло нехотя слез с распластанного на камнях тела, порывшись в сброшенном рюкзаке, вынул оттуда длинную веревку. Развлекаться связыванием его научила одна из многочисленных любовниц, помешанная на экзотических сексуальных практиках. Теперь Претендент собрался вспомнить старые навыки и применить их.

Через несколько минут руки Дины были надежно скручены за спиной, ноги подогнуты в коленях и тоже связаны. Часть веревки оказалась пропущена у девушки между ног. Она вжималась прямо в промежность, чтобы при любом нежелательном движении впиться в самые нежные места.

Беспомощная зверолюдка задыхалась от ярости и бессилия, а Майло тем временем избавился от штанов и присел возле ее лица, так, чтобы окаменевший член оказался прямо перед глазами несчастной жертвы.

– Нравится? – мужчина с гордостью кивнул на свое достоинство и провел по нему рукой вверх-вниз. Возбуждение стало еще сильнее. – Сначала я засуну его в твой поганый рот, потом в задницу, только потом порву тебя, чтобы сделать своей сучкой. Только своей!

Зверолюдка молчала. Глаза ее уже не горели, казались темными впадинами. Безысходность. Конец. Что делать, когда не можешь двинуться, не можешь дать отпор негодяю?

Дина устало закрыла глаза. На темной стороне сомкнутых век возник улыбающийся образ наставника Майка. «В уличной драке лучший прием тот, который тренируешь и оттачиваешь всю жизнь. И не надо придумывать для нее что-то особенное…» – прозвучало, словно из небытия. Потом жизнерадостный румяный Майк исчез, и мысленному взгляду предстала картинка из детства, где Дина, маленькая, злобная, с костлявой мальчишеской фигуркой, лезла в барсучью нору и мертвой хваткой вцеплялась в глотку засевшему там барсуку, а сестры с дружным улюлюканьем тянули ее за ноги наружу, чтобы потом, смеясь и визжа, протащить по лесу до реки и швырнуть с обрыва в воду. Ледяная вода попадала Дине в нос, в уши, отрезвляла, гасила неконтролируемую ярость, заставляла успокоиться и выпустить добычу, отнять которую у маленькой охотницы получалось лишь подобным варварским образом. Потом сестры вытаскивали ее из воды и несли вместе с задушенным барсуком к матери домой. Мать брала добытчицу на руки, принималась обрабатывать лечебным отваром искусанное зверем лицо. Дина вспомнила свое детское лицо, все испещренное белыми и красными шрамами – следами барсучьих и лисьих зубов… Все шрамы бесследно исчезли после пятнадцати, когда в организме юной зверолюдки произошел гормональный бум. В отличие от людей, зверолюды взрослеют стремительно. Дина сама не поняла, как и почему ее тоненькое хрупкое тельце так резко изменилось! Первое время она казалась себе страшно жирной, неповоротливой и тяжелой. Норной охотой больше не занималась – не приходилось и мечтать о том, чтобы протиснуться под землю с неудобными новообретениями: округлившимся задом и существенно попышневшей грудью…

Детское видение ушло. Девушка открыла глаза, вновь встречаясь с неумолимой реальностью. Где-то далеко, на задворках сознания прозвучал вдруг голос недавнего странного знакомца, Джозефа: «Давай, животное! Мне нравится твой настрой». Дина встрепенулась, медленно разомкнула губы, чтобы еле слышно прошептать:

– Позволь… мне…

– Что-что? – Майло удивленно заломил бровь и приблизил к зверолюдке лицо. – Ты что-то хотела?

– Позволь мне… тебя поцеловать…

– Ты уже завелась, я смотрю? Горячая штучка! Можешь не только поцеловать, сразу обсосать! – мужчина мазнул по иссохшим губам своей жертвы сочащейся от возбуждения головкой.

– Позволь… поцеловать… тебя… в губы… – прозвучало в ответ, и Майло не устоял.

Опасности в подобной просьбе он для себя не видел, наоборот, решил, что девчонка наконец смалодушничала и сдалась. Еще бы! Майло умел давить на строптивиц, еще ни одна не ушла от него без его на то желания! Не теряя времени, Претендент вновь навалился на Дину, жадно накрыл ее губы своими, принялся целовать и, почувствовав, что девушка отвечает ему неумело, но старательно, совсем потерял голову.