Ласковый убийца

— Понимаете, — Ремизов на всякий случай отодвинулся от него подальше. — У вас есть свои интересы, а у меня — свои. Вы живете высокими страстями, а я — низменными стремлениями. У вас — политика, а у меня — жизнь.

— Дурак ты! "Жизнь!" — передразнил его Прокопенко. — Какая у тебя жизнь, червячок?

— Какая? — Ремизов уже окончательно пришел в себя. — Интересная. Вот вы — человек несамостоятельный. Это видно. Вами кто-то руководит.

Прокопенко усмехнулся.

— Всеми кто-то руководит. У каждого есть свой начальник.

— Э, нет! — Ремизов сощурился и погрозил ему пальцем. — Не скажите. Надо просто умело использовать информацию. Хотите пример? Который час?

Прокопенко покачал головой.

— Да ты еще и вольтанутый. Половина десятого.

— Отлично, — Ремизов оживился. — У меня через полчаса назначена встреча. Хотите узнать, кто передает мне информацию? Вы будете поражены. Между прочим, это напрямую касается вас. Почему-то сейчас каждый считает своим долгом сдать, заложить, слить. Не страна, а кружок художественного стука. Эх, господин Прокопенко! Кстати, если не секрет — кто вы по званию?

— Майор, — скривившись, ответил Прокопенко.

— У-у-у, — с издевкой протянул Ремизов. — Такой большой, а все еще майор. Если бы знали столько, сколько я — давно бы уже были генералом. Вы на машине? — незаметно для Прокопенко он полностью перехватил инициативу.

— Ну.

— Оружие при себе?

— Ну.

— Очень хорошо. Поедемте, я покажу вам блестящее шоу под названием: "Как сотрудник службы безопасности Борзовского сдает майора Прокопенко со всеми потрохами." Впрочем, — добавил он, увидев, что тот колеблется, — я не настаиваю.

Но Прокопенко уже был готов: то ли алкоголь сыграл свою роль, то ли ему необходим был кто-то, на ком можно было выместить свою злость.

— Поехали! — решительно сказал он. — Посмотрим, кто там на меня стучит.

— Сейчас, я только переоденусь, — Ремизов встал и направился в другую комнату. — Кстати, — он обернулся на пороге, — там, в шкафу, есть виски. Может, хотите виски?

Он быстро переоделся, прислушался к шуму в соседней комнате, потихоньку отодвинул шкаф. Достал завернутый в тряпку новенький пистолет Макарова: купил на базаре, когда был в командировке в Чечне. Ничего не бывает зря. Все пригодится. Рано или поздно. Надо только дождаться.

* * *

На следующий день в «Столичном комсомольце» появилась большая фотография Алексея Борисовича Болтушко в траурной рамке. Автором статьи был молодой, но очень талантливый журналист — Борис Туманов.

* * *

Прокопенко обнаружили сидящим в своей машине на территории гаражного кооператива неподалеку от железнодорожной станции «Станколит». К тому времени он уже остыл. Майор был убит двумя выстрелами в голову. В упор — на лице остались следы пороховой гари, а мозги серыми склизкими кусочками разлетелись по всему салону.

* * *

Ремизов сумел убедить Надю в том, что ей необходимо срочно уехать. Он купил две путевки в Турцию: для этого не требовалась виза. Надя поставила единственное условие: она уедет не раньше, чем похоронят Алешу. Ремизов согласился. Их самолет улетал через два дня.

Он оставил Надю на попечение ее мамы и строго-настрого запретил выходить из дому. А сам забрал ключи от квартиры и поехал за ее вещами.

* * *

Вещей набралось три больших чемодана: он упаковал в них всю женскую одежду, найденную в квартире.

Внезапно раздался звонок в дверь. Ремизов постоял, раздумывая, стоит ли открывать. Затем на цыпочках прокрался в прихожую и посмотрел в глазок.

Он увидел мужчину своего возраста, узкого в плечах, сутулого, с большим крючковатым носом. Немного помедлив, Ремизов открыл.

Посетитель смущенно переминался с ноги на ногу, не знал, куда деть руки, постоянно кашлял и крутил головой. Увидев Ремизова, он смутился еще больше.

— Добрый день. Скажите пожалуйста, могу я видеть Надежду?

— Ее, к сожалению, нет дома. Может быть, ей что-нибудь передать?

— Нет, спасибо. Пожалуй, не надо. Я как-нибудь в другой раз, — он развернулся, собираясь уходить. Затем опять повернулся к Ремизову. — Такая ужасная трагедия. Я хотел выразить свои соболезнования.

— Я передам, — мягко сказал Ремизов. — Я обязательно передам. От кого, позвольте узнать?

— Моя фамилия ей ничего не скажет. Но на всякий случай запомните: Ефимов.

— Ах! — воскликнул Ремизов. — Ну почему же не скажет? Ведь вы — писатель, правда?

Ефимов ошалело уставился на него.

— Ну, в общем… Это, конечно, высокое звание… Его еще нужно заслужить… Но в целом…

— Не прибедняйтесь, — перебил его Ремизов. Он выглядел очень радушным, но в квартиру не приглашал. — Надежда Викторовна говорила мне о вас. Она прочитала первую часть вашей рукописи. Ей очень понравилось.

Ефимов покрылся красными пятнами, сердце его радостно забилось и он сказал, тяжело переводя дыхание:

— Да что вы? Ей — понравилось?! — он рассмеялся тихим счастливым смехом. Затем вдруг резко умолк и с подозрением посмотрел на Ремизова. — Позвольте узнать… Извините за нескромный вопрос… А вы кто такой?

— Я? Двоюродный брат Надежды Викторовны. Андрей. Она вам ничего про меня не рассказывала?

Ефимов опять густо покраснел и сделал глотательное движение.