Латинская Америка. От конкистадоров до независимости

«Вторая столица» Перу — город Куско, бывший до прихода испанцев столицей обширного и могущественного государства инков Тауантинсуйу в первый период после завоевания подвергся сравнительно небольшим изменениям. Конкистадоры не стали полностью разрушать город, они использовали его постройки для своих нужд. Даже культовые сооружения инков, переходя во владения католических орденов, приспосабливались ими для различных монастырских помещений, а иногда входили составной частью в сооружавшиеся католические храмы. Индейские мастера, строившие дома конкистадоров заново или перестраивавшие их на основе прежде существовавших жилищ, широко использовали методы постройки и художественные мотивы архитектуры инков. В результате архитектурный облик Куско становился в равной степени близок привычным эстетическим канонам и испанцев и инков. Это влияние двух сильных эстетических потоков в архитектуре в известной степени отражало и социально-этнический процесс, происходивший в бывшей столице инков, где завоеватели не пошли по пути истребления многочисленной инкской знати, а сохранили за ней привилегированное положение и использовали ее для подчинения индейского населения. Очень частыми в Куско были браки между предводителями конкистадоров и девушками из знатных семей инков.

С Куско связано имя одного из наиболее выдающихся деятелей испано-американской культуры конца XVI — начала XVII в., первого перуанского писателя, историка и философа — Инки Гарсиласо де ла Веги (ок. 1539-ок. 1616), который был сыном капитана испанских конкистадоров и внучки верховного правителя инков Инки Тупака Юпанки. Главные произведения Гарсиласо — «Королевские комментарии инков», «Флорида», «Всеобщая история Перу» — были переведены на многие европейские языки и неоднократно издавались в различных странах^{98}. Советский исследователь жизни и творчества Гарсиласо де ла Веги В. А. Кузьмищев подчеркивает, что «именно Гарсиласо стал выразителем той первой вспышки от «плавки» двух культур в единую перуанскую культуру… Думая и творя «по-латиноамерикански» или «по-перуански», создавая первые латиноамериканские произведения… своими руками он рисовал первые штрихи, делал первый набросок фундамента и даже закладывал основы нового мироощущения, новой культуры»^{99}.

Уже в первые годы испанского владычества присваивавшиеся испанцами сокровища Нового Света стали предметом вожделения как других европейских держав, так и отдельных авантюристов всех мастей. XVI, XVII и начало XVIII в. — время невиданного разгула пиратства в водах морей, омывающих Америку. Морским разбоем занимались англичане, французы, голландцы, датчане. Иногда это были корсары, т. е. пираты, получившие от своего правительства специальный патент на морской разбой, причем часть добычи отходила короне, выдавшей такой патент. Чаще это были авантюристы, действовавшие на свой страх и риск на кораблях под черным пиратским флагом с командой, состоявшей из людей без роду и племени. Уже в 1523 г. два корабля Кортеса, на которых были отправлены сокровища ацтеков в Испанию, были захвачены французским пиратом из Дьеппа Жуаном Данго. Это было только началом: в последующие два столетия такие нападения стали обычным делом. О пиратах, которые особенно активно разбойничали в Карибском море, где проходили основные пути испанских кораблей и где на многочисленных островах морские разбойники всегда могли найти пристанище для дележа добычи и ремонта своих потрепанных в сражениях кораблей, написаны, пожалуй, тысячи книг самых разных жанров.

Разбой пиратов не ограничивался грабежом испанских кораблей в море. Все чаще отряды пиратов совершали дерзкие нападения на прибрежные города. В 1555 г. французские пираты под предводительством Жака Сора захватили Гавану, разграбили ее и сожгли до основания. В 1688 г. известный английский пират Генри Морган разграбил Порто-Бельо, захватил в гавани несколько кораблей и вынудил испанцев уплатить выкуп в 100 тыс. песо. В 1671 г. он же высадился с отрядом пиратов на берег в районе Панамского перешейка, взял штурмом, разграбил и сжег богатый город Панаму. Выдающуюся наглость обнаружил в XVII в. маленький тогда еще хищник — курфюрст Бранденбургский. Нуждаясь в деньгах, он снарядил небольшую флотилию, которая захватила один из испанских галеонов с драгоценным грузом якобы в оплату за наемных прусских солдат, бывших на службе испанской короны. Стоимость награбленного во много раз превышала сумму, на которую мог претендовать курфюрст, однако, несмотря на протесты Испании, ни галеон, ни его груз возвращены не были^{100}.