Лаванда Рейн и лесной призрак

После инцидента в кафе Рози пришла ко мне домой и предложила вместе поискать медальон. Она переоделась в чистую футболку, а в корзинке её велосипеда я увидела фонарик, старый фотоаппарат и электронный термометр для мяса.

– А это для чего? – удивилась я.

Рози смущённо улыбнулась:

– Это на случай, если появится Эмма.

– Ты решила её приготовить?

– Часто присутствие призрака определяют по резкому изменению температуры. – Рози залилась краской. – Это единственный градусник, который я нашла у нас дома.

– Ну понятно.

И теперь Рози размахивает перед собой термометром, потом нажимает какие-то кнопки и смотрит на результат:

– Я не уверена, что эта штука работает как надо. Показывает не пойми что.

– Потому что ей положено торчать в свиной вырезке, – говорю я, – и никто не предполагал, что ею будут размахивать как палочкой для мыльных пузырей.

Рози закатывает глаза, встряхивает термометр и нажимает другую кнопку.

Я смотрю на небо и хмурюсь. Солнце уже опустилось до верхних веток деревьев, совсем скоро стемнеет.

Включаю фонарик и направляю его на тенистый кустарник под сосной. В траве блеснуло что-то серебристое. Медальон!

Я схожу с тропы и раздвигаю высокие стебли. На земле валяется обёртка от злакового батончика. Край порван зигзагом, и кажется, будто обёртка смеётся надо мной.

Я сдерживаю вопль отчаяния:

– Всё это бесполезно – мы никогда его не найдём! – Мне щиплет глаза, я вот-вот расплачусь. Схватив с земли обёртку, я заталкиваю её в карман, чтобы потом выбросить, сажусь прямо на тропу и утыкаюсь лицом в ладони. – Придётся всё рассказать маме. Поверить не могу, что я вот так вот потеряла бабушкин медальон. Он был ей так дорог… и маме. И мне.

А хуже всего – что мама не будет на меня злиться. Она просто расстроится, а это в десятки раз хуже, чем если бы она на меня наорала. Возможно, она даже расплачется. Уж лучше бы она кричала и наказывала меня. Застонав, я бью кулаком по земле.

Рози подходит ко мне и, сев рядом, обнимает меня за плечи:

– Ещё рано сдаваться. Должен же он быть где-нибудь. – Она окидывает взглядом тропу и понижает голос: – То привидение пыталось нам помочь, я уверена. Жаль, что Уорнер так себя повёл. Он мог бы что-то подсказать.

Я фыркаю:

– Уорнер ведёт себя хорошо только в тех случаях, когда ему за это что-то будет. Рози, он просто придурок.

Она морщится, как будто сейчас расплачется, и у меня сжимается сердце:

– Прости. Но ты достойна лучшего…

– Я знаю. – Рози смотрит на меня, в глазах у неё стоят слёзы. – Он очень агрессивный. Я не понимаю, как раньше этого не замечала. Он может быть очень весёлым – а потом вдруг на пустом месте разозлиться. Конечно, он же столько всего перенёс…

– Это тут ни при чём, – я качаю головой. – Плохо, что его двоюродная сестра погибла, но это не даёт ему никакого права жестоко обращаться с тобой или с кем-то ещё. Ты самый добрый, самый верный, самый лучший друг на свете, и ты заслуживаешь такого же хорошего отношения.

Нижняя губа у Рози дрожит, и она отводит взгляд. Но потом крепче обнимает меня за плечи:

– Давай поищем ещё немного, прежде чем сдаваться. Будет очень обидно, если мы вернёмся домой без медальона. В каком месте ты обнаружила, что потеряла его?

– У колодца, – отвечаю я. – Тут есть старый каменный. Недалеко отсюда.

Рози округляет глаза:

– У колодца?! Лаванда, у колодца?!

Я вытираю слезу со щеки и смотрю на неё. И тут вспоминаю про доску Уиджа и что планшетка указала на букву «у».

Рози, широко улыбаясь, вскакивает на ноги:

– Наверняка это оно!

Я встаю и отряхиваю траву с шортов:

– Нужно проверить. Пошли.

Тени уже начинают сгущаться, когда мы идём по тропе под высокими соснами. Солнце уже почти скрылось за ними. Я свечу фонариком на землю – вдруг где-нибудь блеснёт серебро.

Вскоре мы подходим к старому колодцу. Круглая высокая каменная кладка выглядит очень старой. В сумеречном свете я различаю с одной стороны толстый слой мха. Трава на поляне высотой почти с колодец. Я подхожу к нему и, положив руку на камни, оборачиваюсь к Рози, которая стоит на месте и размахивает термометром перед собой.

– Вот тут я обнаружила, что медальона нет. Я искала Уголька. Ему почему-то нравится это место. Когда он убегает, я почти всегда нахожу его здесь.

Едва я договорила, как из травы выскакивает Уголёк и, запрыгнув на стенку колодца, трётся боком о мою руку.

– А ты что тут делаешь?! – я качаю головой и ласково чешу его за ухом. – Снова сбежал, маленький чертёнок.

Уголёк мяукает и бодает лбом мою руку.

Вдруг становится пронизывающе холодно – даже волоски у меня на руке встают дыбом.

– Лаванда… – Рози переводит взгляд с термометра на меня. – Температура упала. Очень сильно.

В кустах за её спиной что-то шуршит. Уголёк недовольно орёт, спрыгивает с колодца и бросается под деревья – туда, где слышался шорох. В воздухе разносится яростный вопль:

– Ты! Мелкий паршивый… – Из-за кустов, размахивая руками и пинаясь, выбегает Уорнер.

Уголёк спокойно выходит вслед за ним и перебегает по траве поближе ко мне.

Рози изумлённо вскрикивает.

Я прищуриваюсь и упираю руки в бока:

– Что ты здесь делаешь? Ты следил за нами?