Лавка древностей. Том 1

— Что такое? спросилъ онъ, разинувъ ротъ отъ изумленія.

— Отчего бы теб не жениться на ней? настойчиво повторилъ Фредъ, зная по опыту, что тотъ недолго выдержитъ и сдастся.

— Да вдь ты только что сказалъ, что ей всего четырнадцать лтъ.

— Я не говорилъ, чтобъ сегодня собирались вести ее къ внцу. Ты можешь на ней жениться черезъ два-три года. Не вкъ же будетъ жить старикъ, сердился Фредь.

— Да онъ и не выглядываетъ долговчнымъ. Впрочемъ, старики — народъ ненадежный. У меня есть тетушка въ Дарстешайр, которая собиралась умереть, когда мн было всего 8 лтъ, а преблагополучно здравствуетъ и понын. Нтъ у нихъ ни стыда, ни совсти. Разв что на подмогу явится наслдственное расположеніе къ апоплексическому удару. Да и на это, брать, не очень-то можно разсчитывать: какъ разъ останешься на бобахъ.

— Ну, хорошо. Предположимъ самое худшее, продолжалъ Фредъ, не спуская глазъ съ пріятеля. — Допустимъ, что старикъ долго проживетъ.

— Вотъ въ томъ-то и все дло!

— Допустимъ, что онъ еще долго проживетъ, повторилъ Фредъ, — и я уговорю, или силою заставлю Нелли тайно обвнчаться съ тобой. Какъ ты думаешь, что изъ этого выйдетъ?

— Думаю, что для меня ничего хорошаго не выйдетъ, будетъ у меня семья на ше и ни гроша въ карман на ея содержаніе, отвчалъ Дикъ, немного подумавъ.

— Я теб говорю, продолжалъ Фредъ, все боле и боле увлекаясь; можетъ быть увлеченіе его было и напускное, но тмъ не мене оно производило свое дйствіе. — Я теб говорю, что старикъ живетъ и дышетъ только ею и, стало быть, не лишитъ ея наслдства только потому, что она выйдетъ замужъ противъ его желанія. Это такъ же невозможно, какъ и то, чтобы я снова попалъ къ нему въ милость, какъ бы я ни распинался передъ нимъ, прикидываясь послушнымъ, примрнымъ внукомъ. Неужели ты не можешь этого понять?

— Да и мн это кажется невроятнымъ.

— Потому и кажется невроятнымъ, что оно на самомъ дл невозможно. А если ты, вдобавокъ, угодишь ему чмъ нибудь, напримръ, поссоришься или притворишься, что поссорился со мной не на животъ, а насмерть, онъ еще скоре смилуется. Что касается Нелли, ты знаешь, вода и камень пробиваетъ; можешь смло на меня положиться — я съ ней справлюсь. И такъ, умретъ ли старый скряга, или долго будетъ жить, результатъ выйдетъ одинъ и тотъ же: ты сдлаешься единственнымъ наслдникомъ всего его состоянія — мы съ тобой живо протремъ ему глаза — и въ придачу получишь хорошенькую жену.

— А какъ ты думаешь, дйствительно ли старикъ такъ богатъ, какъ говорятъ?

— И ты еще сомнваешься! Разв ты не помнишь, онъ самъ проговорился при насъ.

Мы не станемъ передавать читателю, съ помощью какихъ искусныхъ подходцевъ Фреду и на этотъ разъ удалось склонить пріятеля на свою сторону. Все говорило въ пользу этого плана: и бдность Дика въ настоящемъ, и перспектива сдлаться богачомъ, возможность сорить деньгами и удовлетворять своему тщеславію. Но и помимо всхъ этихъ соображеній, онъ согласился бы на этотъ бракъ лишь въ силу своей необычайной безпечности. Онъ уже привыкъ ршительно во всемъ подчиняться Фреду. И надо отдать справедливость Фреду, онъ широко пользовался своимъ безграничнымъ вліяніемъ на друга. Прежде онъ, безъ зазрнія совсти, тратилъ его деньги, а когда кошелекъ его истощился, онъ сталъ прикрываться его именемъ во всхъ своихъ позорныхъ продлкахъ, и бдный Дикъ, волей-неволей, слылъ за негодяя и искусителя юноши, тогда какъ на самомъ дл онъ былъ только послушнымъ орудіемъ своего друга — пустой, втреный малый.

Побужденія, руководившія въ этомъ дл Фредомъ, были совсмъ иного рода, и Дикъ не могъ ихъ понять; мы будемъ знакомиться съ ними по мр развитія нашего разсказа. Дло скоро сладилось; ударивъ по рукамъ, друзья мирно бесдовали и Дикъ уже началъ ораторствовать своимъ обычнымъ цвтистымъ слогомъ, что онъ вообще ничего не иметъ противъ женитьбы, если за невстой дадутъ порядочное приданое и т. д., но кто-то постучался и прервалъ его болтовню. На обычное «войдите» дверь пріотворилась, впустивъ струю табачнаго запаха, и въ щель просунулась чья-то намыленная рука. Запахъ шелъ снизу изъ табачной лавки, а руку просунула горничная: она мыла въ это время лстницу и поневол должна была бросить мочалку и взяться мокрыми руками за письмо, которое она подала, объявляя во всеуслышаніе, что ей приказано отдать его м-ру Снивелянну[2] — прислуга иметъ особенную способность коверкать фамиліи.

Взглянувъ на адресъ, Дикъ нсколько смутился и даже поблднлъ, а когда прочелъ письмо, то и совсмъ растерялся.

— Вотъ что значитъ имть успхъ у женщинъ, бормоталъ онъ про себя;- мы съ тобой уже все поршили, а о ней-то и не вспомнили.

— О комъ это? спросилъ Фредъ.

— О Софіи Уэкльзъ.

— Да кто она такая?

— Это, братъ, такая прелесть, о которой можно только мечтать, проговорилъ Дикъ и сразу хлебнулъ чуть не полстакана «розоваго вина». — Она божественно хороша. Да ты ее знаешь.

— Чуть-чуть припоминаю, небрежно проронилъ пріятель. — Ну, такъ въ чемъ же дло?