Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 1

На самом деле история не такая мрачная, как звучит в пересказе, хотя предугадать концовку можно уже после прочтения пары первых абзацев. Лавкрафт даже умудряется посмеяться над самим собой (посредством Сумасброда) в суровых нравоучениях: «Старый Сумасброд, покрепче ухватив швабру, начал орудовать ею как македонский пехотинец копьем и вскоре расчистил вокруг себя довольно много места, выкрикивая при этом какие-то несвязанные цитаты, среди которых часто повторялось что-то про “дьявольское отродье, испорченное дерзостью и вином”». Неплохо он сымитировал и речь низших классов: «“Вон твое пойло”, – весело объявил Шихан, увидев поднос с бутылками и стаканами. “Старое доброе ржаное виски, боле жгучего не найдешь во всем Чикаго”». Как отмечает Галпин, в конце рассказа Лавкрафт добавил приписку: «Ну что, теперь бросите эти глупости?»

Хотя Лавкрафт утверждал, что сблизился с Галпином в основном благодаря схожим философским взглядам, в их дружбе также сыграл свою роль интерес Галпина к «странной» прозе, правда, увлекался он такой литературой недолго. В мемуарах он рассказывал, что в старших классах «некоторое время любил По и все “странное”». Пусть его интерес быстро угас, Галпин все же успел попробовать себя в «странном» жанре, написав стихотворение «Селенайо-Фантазма» (Conservative, июль 1918 г.) и рассказ «Болотное безумие: кошмар» (Philosopher, декабрь 1920 г.), опубликованные под псевдонимом Консул Гастинг. «Селенайо-Фантазма» – талантливая стилизация под стихотворение Лавкрафта «Заклятый враг»:

Когда среди неземных сновидений
Появятся первые лучи света
И вернут мою унесенную душу своим сиянием,
Наделяя блеском все вокруг,
Я проснусь на рассвете в состоянии, схожем с безумием сумрака.

В названии рассказа «Болотное безумие» уже раскрывается его сюжет: герой потерялся среди странных, как будто разумных болот. Повествование получилось очень атмосферным, хотя не сильно тянет на рассказ и переполнено прилагательными еще больше, чем произведения Лавкрафта. Рассказ был написан в августе 1918 г. и высоко оценен Лавкрафтом, поскольку в письме к Галпину от 29 августа 1918 г. он указал получателем «Эдгара А. По» и заявил, что «рассказ соответствует вашим высоким стандартам, хотя в некоторых отношениях проигрывает вашему предыдущему творению “Падение дома Ашеров”».

Мир любительской прессы оставался средоточием деятельности Лавкрафта, однако при этом он понемногу – быть может, по настоянию матери – пытался искать варианты профессионального трудоустройства. Из-за презрительного отношения к коммерческой журналистике он не посылал работы в журналы, где платили за публикации, а те немногие стихотворения, что появились в National Magazine, прежде уже выходили в любительских журналах, откуда их и брали для повторной публикации в профессиональных изданиях (сам их Лавкрафт не посылал). Как же ему зарабатывать на жизнь, если он не готов писать за деньги? Наследство Уиппла Филлипса, часть которого разошлась на неудачные вложения, медленно, но неумолимо истощалось, и даже Лавкрафт, наверное, понимал, что не сможет вечно оставаться писателем из высшего общества.

О первых попытках самостоятельно заработать деньги Лавкрафт упоминает в письме к Джону Т. Данну в октябре 1916 г. Объясняя, почему он не может посвящать больше времени любительской журналистике, Лавкрафт сообщает: «В связи с литературным агентством “Симфония”, через которое сейчас проходит огромное количество стихов, у меня появилось множество дел за пределами ассоциации»[699]. В прежних посланиях к Данну он не упоминал данное агентство, значит, занялся этой работой совсем недавно. Агентство предлагало услуги правки и написания текстов за других лиц, в нем трудились Лавкрафт, Энн Тиллери Реншоу (редактор любительского журнала Symphony) и миссис Дж. Г. Смит, коллега Реншоу (не состоявшая в ОАЛП), которая, как и Энн, проживала в Коффивилле, штат Миссисипи. Три года спустя в статье «Энн Тиллери Реншоу – в главные редакторы» (Conservative, июль 1919 г.) Лавкрафт рассказывал, что теперь Реншоу преподает в колледже Пенсильвании, не упоминая о литературном агентстве, – возможно, потому, что оно никак не было связано с ее деятельностью в любительской журналистике, либо потому, что агентство уже не существовало.