Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

Правка «Сверхъестественного ужаса в литературе» совпала с объемной задачей по перечитыванию и анализу классики «странной» литературы в попытке восстановить его ослабевшие, как считал Лавкрафт, творческие способности. Он по-прежнему сильно переживал из-за отказов и уже начал думать, что исписался. Возможно, ему стоило отдохнуть от художественной литературы, как это было в период с 1908 по 1917 год, или же заново окинуть критическим взором главные произведения жанра. Как бы то ни было, в результате появилось несколько интересных работ.

Что именно читал Лавкрафт, можно узнать из записной книжки, похожей на «Тетрадь для заметок», только называлась она «Сюжеты „странных“ рассказов». Здесь мы найдем аналитические описания сюжетов По, Мэкена, Блэквуда, де Ла Мара, М. Р. Джеймса, Дансени, Э. Ф. Бенсон, Роберт У. Чэмберса, Джона Бакена, Леонарда Клайна («Темная комната») и менее значительных работ²³. С научной точки зрения наибольший интерес представляют «Заметки о сочинении фантастической литературы», «Разновидности „странных“ рассказов» и «Список основных элементов ужасного, эффективно использующихся в „странной“ прозе» (список этот довольно точно следует произведениям, упомянутым в «Сюжетах „странных“ рассказов»), ведь даже в своей скромной и сыроватой форме они являются одними из самых впечатляющих теоретических работ о рассказах в жанре ужасов. В «Заметках о сочинении фантастической литературы» (существует несколько отличающихся друг от друга версий, самая удачная из них опубликована посмертно в Amateur Correspondent за май – июнь 1937 года) Лавкрафт рассказывает о том, какие цели преследует написанием «странной» прозы, а также схематично описывает собственный творческий процесс, во время которого готовит два наброска истории – с событиями в хронологическом порядке и с событиями в том порядке, в каком они будут описываться в произведении. Естественно, два таких наброска могут быть совсем не похожи, а уровень сходства зависит от структурной сложности рассказа.

Впрочем, в краткосрочной перспективе это исследование практически ничем не помогло Лавкрафту, так как первый рассказ того периода, «Тварь на пороге», поспешно написанный карандашом с двадцать первое по двадцать четвертое августа 1933 года, – одно из самых слабых среди его поздних произведений наряду с «Грезами в ведьмовском доме».

Повествование ведется от лица Дэниела Аптона, который рассказывает о своем молодом друге Эдварде Дерби, обладавшем с самого детства, несмотря на чрезмерную заботу родителей, удивительной восприимчивостью ко всему странному. Дерби часто заглядывает к Аптону и о приходе оповещает с помощью характерного стука в дверь: три легких удара, пауза, затем еще два удара. Дерби учится в Мискатоникском университете и становится довольно известным фантастом и поэтом. В тридцать восемь лет он знакомится в университете с Асенат Уэйт. О молодой женщине ходят странные слухи, будто бы она обладает необычной гипнотической силой, заставляя людей на мгновение поверить, что они смотрят на самих себя ее глазами. Еще более удивительные вещи говорят про ее отца, Эфраима Уэйта, умершего при очень необычных обстоятельствах. Несмотря на протесты своего отца, Дерби женится на Асенат, которая, кстати, родом из инсмутских Уэйтов. Они поселяются в Аркхэме и проводят какие-то тайные и, возможно, опасные оккультные эксперименты. Вдобавок местные жители замечают в супругах любопытные изменения: поначалу Асенат казалась всем женщиной волевой и решительной, а Эдвард, наоборот, мягкотелым и безвольным, но однажды Эдварда увидели за рулем машины Асенат (хотя он даже не умел водить) с решительным и даже отчасти безумным выражением лица, тогда как Асенат с поникшим видом выглядывала из окна дома. Однажды Аптону позвонили из штата Мэн: Дерби обнаружен в буйном состоянии, и Аптону нужно за ним приехать, потому что тот вдруг разучился водить машину. На обратном пути Дерби рассказывает Аптону невероятную историю о том, как Асенат вытеснила его из собственного тела, и предполагает, что в теле его жены на самом деле живет Ефраим, а ее разум – в умирающем теле старика. Словесный поток Дерби внезапно прекращается, «словно перекрыли кран», он садится за руль вместо Аптона и просит его не обращать внимания на все прежде сказанное.