Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

Гонорар Лавкрафт наверняка получил, поскольку к середине апреля уже продумывал отдых. Однако не все так гладко: «Еще не планировал такой долгой поездки за такой скудный бюджет»⁷². Автобус из Провиденса в Делэнд и обратно стоил тридцать шесть долларов, и в итоге на сам отдых у Лавкрафта оставалось всего тридцать. Вдобавок сначала нужно было съездить в Нью-Йорк на неделю, навестить Фрэнка Лонга и обязательно хотя бы ненадолго заглянуть в Чарлстон.

На автобус Лавкрафт сел где-то семнадцатого апреля. Неизвестно, чем он занимался пять дней в Нью-Йорке (наверняка просто гостил у старых друзей, как бывало не раз). Он обновил знакомство с Говардом Уондри, вспомнив свое восхищение его рисунками. Рано поутру двадцать четвертого апреля, проведя в автобусе около полутора суток, он прибыл в Чарлстон и оставался там неделю, затем через Джексонвилль и Саванну приехал днем второго мая в Делэнд.

Барлоу с семьей жили не в самом городе, а в тринадцати милях юго-западнее (хотя формально на письмах стоял штамп Делэнда), ближе к городку Кассия, у флоридской трассы 44 – «Юстис-Делэндской магистрали»⁷³, как он ее называл. На участке Барлоу был пруд, ближайшие соседи жили за три мили. Не так давно Стивен Дж. Джордан воспроизвел маршрут Лавкрафта из писем, и оказалось, что дом сохранился и доныне:

«И тут к моему удивлению слева за густым сосновым перелеском вырисовался внушительный двухэтажный бревенчатый дом у озера. Именно таким Лавкрафт его и описывал – мне будто помахали рукой из прошлого… „Дом двухэтажный, деревянный, с двумя печными трубами и стоит на опушке“»⁷⁴.

В намеченный день, забрав на пикапе мебель для гостевой, Барлоу отправился за Лавкрафтом на автобусную остановку. Любопытно его первое впечатление: «Лавкрафт без конца говорил. У него приятный, слегка с хрипотцой голос, гладкая кожа, а чертами лица он напоминает Данте. Волосы коротко подстрижены, с проседью»⁷⁵. Вместе они провели полтора-два месяца, о которых, увы, известно крайне мало. Ни с Дерлетом, ни с Уондри, ни с Говардом, да и вообще почти ни с кем Лавкрафт не переписывался так основательно и по-дружески, как с Барлоу (хотя временами слал длинные письма Говарду, но нечастые и в основном деловые), отсюда картину приходится восстанавливать из остальной его обширной корреспонденции, мемуаров Барлоу «Ветер в траве» (1944) и самого ценного – заметок из 1934 года о визите Лавкрафта (их издали с купюрами в 1959 году под заголовком «Дневник Барлоу», а полностью – только в 1992-м).

Не будем забывать, что Барлоу на тот момент не было и шестнадцати, о чем Лавкрафт, по-видимому, узнал только в момент встречи. Соответственно, писал ему Барлоу с тринадцати. «Какой чертенок!»⁷⁶ Заметки Барлоу часто отрывочны и не всегда понятны. Записывал он, к примеру: «Мой „Пес“ издох» и «„Белый корабль“ пошел ко дну» – так Лавкрафт шутливо критиковал свои рассказы (а что-то критиковал и всерьез, более основательно). Есть там и его на редкость едкие шпильки про коллег по цеху, которые сам Лавкрафт в жизни не доверил бы бумаге: «Еще он назвал Лонга позером, который заигрывает с социализмом и в то же время из крохоборства продает ответные письма от знаменитостей (даже сбыл дедушкину трость)», а «Адольфа де Кастро Данцигера… он заклеймил шарлатаном, хотя и неглупым». А вот бесценная находка: Барлоу пишет, как они с Лавкрафтом и поденщиком по имени Чарльз Б. Джонстон ходили по ягоды. Лавкрафт якобы запомнил место переправы через ручей и на обратном пути поотстал – но прогулка в одиночестве не задалась. Вернулся он вымокшим до нитки и почти без ягод, за что потом долго извинялся перед матерью Барлоу.

Позднее в мемуарах Барлоу так напишет об этом периоде: