Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

Однажды досталось сразу всем, на кого Лавкрафт прежде равнялся: «Чего мне не хватает у Мэкена, Джеймса, Дансени, де ла Мара, Шила и даже Блэквуда и По, так это ощущения космизма. У Дансени, пожалуй, чаще всего встречаются идеи космизма, хотя их все равно мало, да и он лишь изредка прибегает к более мрачному и серьезному подходу в творчестве»⁵⁷. Этот комментарий интересен прежде всего тем, что отличительной чертой своих работ Лавкрафт как раз называл именно космизм. Возможно, таким образом он лишь пытался уйти от влияния титанов литературы? Он вовсе не ставил себя на один уровень с ними («Некоторые мои рассказы… наверное, можно сравнить с более слабыми работами Блэквуда и других знаменитых авторов»⁵⁸), хотя неосознанно пытался отвоевать для себя небольшой уголок в этом мире, где он будет выделяться на фоне остальных.

При этом Лавкрафт не переставал искать новых кумиров среди «странных» писателей. Он читал рассказы в Weird Tales и был решительно настроен найти достойных представителей жанра, хотя почти во всех видел недостатки, и терпение его было на исходе. «Надо пролистать дешевые журналы и выловить из них хорошие задумки, испорченные банальным исполнением в угоду публике, а затем, получив разрешение авторов, написать на их основе хорошие произведения»⁵⁹. Благодаря новому коллеге Г. К. Кенигу Лавкрафт все-таки сделал удивительное открытие, прочитав летом 1934 году забытые творения Уильяма Хоупа Ходжсона.

Ходжсон (1877–1918) погиб в Бельгии во время Первой мировой войны, а при жизни успел выпустить четыре романа и много рассказов. Ранее Лавкрафт читал его сборник связанных друг с другом рассказов «Карнакки – охотник за привидениями» (1913), написанных в подражание Алджернону Блэквуду с его «детективом-ясновидящим» по имени Джон Сайленс, поэтому не ожидал, что другие его работы – «Путешествие шлюпок с „Глен Карриг“» (1907), «Дом в порубежье» (1908), «Пираты-призраки» (1909) и «Ночная земля» (1912) – окажутся на голову выше. В первом и третьем из перечисленных романов речь идет об ужасах в море, второй, пожалуй, можно назвать самой цельной работой Ходжсона, в которой собран практически невыносимый ужас, как земной, так и вселенский, а последнее произведение – это впечатляющее эпическое фэнтези о том, что нас ждет в далеком будущем, когда погаснет солнце. Лавкрафт сразу подготовил заметку о Ходжсоне, чтобы включить ее в девятую главу «Сверхъестественного ужаса в литературе», выходившего по частям в Fantasy Fan, однако сначала она появилась в виде отдельной статьи «„Странные“ работы Уильяма Хоупа Ходжсона» (Phantagraph, февраль 1937) и лишь потом – в сборнике «Изгой и другие рассказы» (1939) в составе эссе «Сверхъестественный ужас в литературе». Похоже, именно Лавкрафт и Кениг поспособствовали возрождению интереса к творчеству Ходжсона, причем вклад Кенига даже более серьезен, поскольку впоследствии он вместе с Дерлетом занялся переизданием романов и рассказов Ходжсона.

Позже Кениг передал Лавкрафту романы Чарльза Уильямса, английского коллеги Дж. Р. Р. Толкина и К. С. Льюиса, однако Лавкрафт справедливо оценил эти мистические произведения с сильным религиозным уклоном:

«По сути, это вовсе не литература в жанре ужасов, а философская аллегория в прозе. Автор не ставит перед собой цели передать своеобразие жизни и людских настроений. Он пытается описать человеческий характер с помощью символов и различных вариантов одной идеи, значимой для тех, кто придерживается традиционного мнения о положении человека во Вселенной. Однако он даже не думает о том, чтобы описать неопределенные чувства, испытываемые при столкновении с неизвестным… Дабы полноценно насладиться данной работой, необходимо серьезно воспринимать традиционный взгляд на устройство Вселенной, а в современном мире это практически невозможно»⁶⁰.

Другими словами, нужно быть христианином, коим Лавкрафт, естественно, не являлся.