Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

Окончательно имя Лавкрафта Дерлет возьмет на откуп в «Таящемся у порога». Из двух набросков Лавкрафта («О злом Колдовстве, вершившемся в Новой Англии…» и «Круглая башня») на тысячу двести слов он распишет полноценную повесть на сорок пять тысяч. Мотив не объясняется, однако позже в сборнике «посмертных соавторств» «Единственный наследник и другие рассказы» (1957) он на титульном листе укажет: «От Лавкрафта остались сюжетные заметки и черновики, в которые он не успел полноценно вдохнуть жизнь. Имя наиболее подробного вынесено в название этого сборника. Взяв на себя труд собрать эти заметки и довести до конца творческие начинания, Август Дерлет представляет читателю последнюю соавторскую работу Лавкрафта post-mortem». Написано в крайней степени обтекаемо. «Единственный наследник» рожден из отрывистых ремарок (по большей части просто дат), нацарапанных на газетном обрывке. «Лампа Альхазреда» (1954) во многом цитирует письма Лавкрафта (например, о прогулке на холм Ньютаконканат осенью 1936 года), на удивление трогательно отдавая Лавкрафту дань памяти. Все остальное вылилось из заметок в его записной книжке. «День Уэнтфорда» – из такой: «Уж. расск.: гер. встреч. старого врага. Умирает, его труп мстит». «Наследие Пибоди» – из такой заметки: «Сектантов похоронили лицом вниз, но в склепе герой застает пугающую картину». «Рыбак с Соколиного Мыса» – из такой: «Рыбак забросил невод в полночь – и вытащил?» С «Предком» все еще курьезнее. Наткнувшись на «Список основных элементов ужасного, эффективно использующихся в „странной“ прозе», Дерлет вместо сюжетных шаблонов посчитал их набросками Лавкрафта и развил в рассказ – посредственно списанный с «Темной комнаты» Леонарда Клайна. Примечательно и то, как много «посмертно-соавторского» творчества Дерлета вошло в цикл «мифов Ктулху», хотя сюжетные наброски этого не предполагали.

«Соавторские» работы он издавал где ни попадя: в журналах, антологиях и своих сборниках Лавкрафта. Правду об их происхождении Дерлет так оберегал, что вполне ясно, почему критика больше всего громила Лавкрафта именно за них. Взять хотя бы статью «Заунывный господин Лавкрафт» (Fantasy and Science Fiction, август 1960). (Позже, впрочем, Найт включит в свою фантастическую антологию «Сомнамбулический поиск неведомого Кадата».) Истина о «посмертном» творчестве давно торжествует, однако невежды от критики все так же иногда приписывают его Лавкрафту, а недобросовестные издатели – публикуют (иногда даже не упоминая о Дерлете!).

К началу сороковых Дерлет так бредил «мифами Ктулху», что штамповал рассказ за рассказом. Худшие войдут в сборники «Маска Ктулху» и «След Ктулху» с его опусами за десять лет. Почему-то он сходился с поздними подражателями Лавкрафта в том, что нет лучше способа отдать ему дань памяти, чем бездарно и сыро переиначить его сюжеты. Так, «Козодои в Распадке» (Weird Tales, сентябрь 1948) кое-где почти дословно копируют «Крыс в стенах»; «Нечто из дерева» (Weird Tales, март 1948) – плагиат «Зова Ктулху»; «Сделка Сандвина» (Weird Tales, ноябрь 1940), «Дом в долине» (Weird Tales, июль 1953) и «Следящий с небес» (Weird Tales, июль 1945) во многом списаны с «Тени над Инсмутом», которая, видимо, будоражила Дерлета. Почти во всех этих рассказах мы найдем привычные трактаты о Старших богах, элементалях и низвержении «злых» Ктулху, Йог-Сотота и Хастура (который пришелся Ктулху полубратом, что бы это ни значило).

Как ни парадоксально, у Дерлета не было дара к интеллектуальной фантастике. Сочинял он вторично (сюжеты о духах, домах с привидениями и так далее), а списывал посредственно. Во многом его «стилизация» не только противоречит идеям Лавкрафта (хотя кое-что, как увидим дальше, получилось удачным), но и по-дилетантски порывиста и безобразна, топорно пародирует его слог (Дерлет часто называл эту задачу нетрудной!), с аляповатым развитием сюжета, смехотворной ширмой эзотерической лексики якобы для аутентичности и вычурными финалами, где добро в мгновение ока одерживает верх (в последнем по хронологии рассказе «След Ктулху» на Ктулху сбрасывают ядерную бомбу!). Словом, эти рассказы страдают от тех недостатков, за которые критика ополчилась против Лавкрафта: многословность, вымученность, патетика и прочее.

Так усердная попытка повторить мастера ужасов с треском провалилась. Что поразительно, почему-то большая часть «Мифов Ктулху» происходит в Новой Англии, которой Дерлет в жизни не видел и, соответственно, не смог внятно передать ее дух. Архаичные древние рукописи воспроизведены у него с комичными ошибками. Присутствует и пафос вроде: «Я снизошел с небес, дабы не допустить возвращения зла в этот мир. Мой священный долг – уберечь его. У меня нет права на ошибку»³⁸. Приводить все его слабые стороны нет никакого желания, тем более что они и так уже очевидны.